Но в 1936 г. были уволены почти все сотрудники отдела памятников Кремля, финансирование реставрации оказалось минимальным, специалистов не было, поэтому работа приостановилась.

Весной 1938 г. Оружейная палата с соборами была переведена в ведение Управления Комендатуры Московского Кремля. Состояние неотапливаемых кремлевских соборов, похожих на складские помещения, было очень тяжелым, что зависело от крайне малого финансирования, отсутствия необходимых рабочих рук и квалифицированных специалистов. В 1938 г. в Музее не было ни одного научного сотрудника, лишь четыре экскурсовода, не имевших специального образования. В том же году в соборах и других помещениях был проведен сквозной просмотр икон «с точки зрения музейной ценности». Эта работа была поручена заведующей отделом древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи Н.Е. Деминой и сотруднице Оружейной палаты Е.Г. Любимовой. Ими была выявлена утрата более 2200 предметов, числившихся в описях 1920-х гг. и не обнаруженных в 1938 г. Предполагалось, что не обнаруженные иконы частично сожжены, частично утрачены. Кроме того, Демина и Любимова составили огромные списки икон, тканей и предметов церковной утвари, подлежащих передаче в другие музеи и различные учреждения.

Списки не обнаруженных икон, исключенных из музейного собрания, а также переданных в другие учреждения, составлялись без указания их исторической принадлежности тем или иным кремлевским храмам. Вычислить из этого списка иконы Благовещенского собора практически невозможно. В те годы в Благовещенском соборе, так же как и в остальных кремлевских храмах, кроме исторически принадлежавшим им икон и церковной утвари, находились многочисленные предметы из иных церквей.

К началу 1939 г. вся музейная деятельность была свернута, от научного коллектива осталось только два экскурсовода, была закрыта и реставрационная мастерская. Директором Оружейной палаты, в ведении которой находились также соборы и другие сохранившиеся кремлевские памятники, был назначен военный техник Николай Никитич Захаров. Он имел техническое, а не гуманитарно-историческое образование, но был заинтересованным, честным, разумным и ответственным человеком, вникал во все сложные вопросы музейной жизни и делал все, от него зависящее, для спасения музея. Он руководил музеем в тяжелые годы Великой Отечественной войны, восстанавливал соборы и экспозиции Оружейной палаты в послевоенный период.

Директор Николай Никитич Захаров и сотрудник музея Николай Васильевич Гордеев находились в эвакуации в Свердловске с экспонатами Оружейной палаты, но приезжали в командировки в Москву для проверки и учета оставшихся в Кремле произведений. В 1943–1945 гг. при осмотре Архангельского и Благовещенского соборов они ставили профилактические наклейки на иконы, находившиеся в наиболее тяжелом состоянии сохранности. Предпринятые ими экстренные меры предотвратили осыпь красочного слоя на многих иконах.

Работа музея, при минимальном штате сотрудников в пять – шесть человек, не прекращалась. В первые годы войны главной задачей было сохранение оставшихся в Кремле памятников. При этом пытались наметить план устройства электрического освещения соборов, но осуществить его тогда не удалось.

В 1943 г. началось составление многотомной печатной описи музейных коллекций. Иконы Благовещенского собора вошли в первую книгу соборов. В те годы квалифицированных специалистов в музее не было, опись составлялась спешно. Иконы описывались кратко, их названия нередко были условными, не соответствующими иконографии, поскольку большинство икон находилось под слоем поздней записи и загрязненной потемневшей олифы. Датировки икон в основном брались из описей 1922 и 1924 гг. Главная ценность Описи 1943–1945 гг. состояла в том, что все имевшиеся тогда в наличии иконы были включены в общий список и получили инвентарные номера. Но в эту Опись, составленную по соборным комплексам, вошли и другие иконы, исторически не принадлежавшие данному собору, поскольку, как уже отмечалось, все кремлевские храмы служили складскими помещениями.

Особенностью Описи 1943–1945 гг. была указанная в ней «категория ценности» икон. Но поскольку почти все иконы находились под поздними грубыми записями, скрывавшими первоначальную живопись, а составители Описи не были квалифицированными специалистами, способными понять художественную и историческую ценность описываемых предметов, большинство икон получило II-ю или III-ю «категорию ценности». Многие иконы были определены как «не музейные», что предполагало их ликвидацию. К счастью, в военные и первые послевоенные годы этого сделать не успели и несколько «не музейных» икон сохранилось. Они были раскрыты в последующие десятилетия и оказались выдающимися произведениями. Среди них «Богоматерь Умиление» последней четверти XIV в., прекрасной сохранности, и «Богоматерь Владимирская», почитаемая икона-список конца XV – начала XVI в., на которой в древности был сплошной золотой оклад с драгоценными камнями и жемчугом. В 1946–1948 гг. в Благовещенском соборе было проведено электрическое освещение и отопление, появилась возможность более эффективно составлять планы по экспозиции музея.

с