26 августа 1856 г. в Москве состоялась коронация вступившего на российский престол императора Александра II.
Восшествие на престол произошло в разгар Крымской войны, в связи с чем коронация состоялась спустя полтора года, после подписания Парижского мирного договора. Император прибыл в первопрестольную столицу 14 августа 1856 г. по Николаевской железной дороге и остановился в Петровском дворце. Его торжественный въезд в Москву, состоявшийся 17 августа, стал демонстрацией роскоши, сгладившей впечатление слабости и отсталости России, внушенное военными событиями. В церемонии впервые принимали участие депутаты подвластных России народов — башкиры, черкесы, абхазцы, калмыки, татары, мингрельцы, каракалпаки, дагестанцы, армяне, гурийцы, грузины, курды в ярких национальных одеждах. Государь ехал верхом, в сопровождении великих князей, иностранных принцев, многочисленной свиты и конвоя. Мундиры с золотым шитьем и роскошные экипажи придавали Тверской улице «вид золотой реки». Шествие остановилось у Иверских ворот, а затем через Красную площадь проследовало к Спасским, где государь подал пример исполнения святого обычая, сняв каску при проезде через них. При посещении Успенского собора император приложился к иконам Спасителя и Владимирской Божией Матери. По окончании службы под звуки гимна «Боже, царя храни!», впервые исполняемого во время коронационных торжеств, он прошествовал к Архангельскому и Благовещенскому соборам, а затем, взойдя на Красное крыльцо, повернулся и отвесил троекратный поклон под ликующие возгласы народа.
На следующий день в Оружейной палате впервые прошла церемония освящения нового Государственного знамени. В этот же день император с супругой переехали в подмосковное имение графа Д.И. Шереметева Останкино, где, готовясь к таинствам миропомазания и причащения, они пробыли до 25 августа. В Москве в это время шло всенародное объявление о дне предстоящего коронования: под звуки гимна герольды раздавали народу печатные экземпляры объявления.
Во время торжественного шествия в Успенский собор 26 августа балдахин над их величествами несли генерал-адъютанты. В процессию впервые были включены представители крестьянства — им дозволили пройти вокруг Успенского собора и дождаться окончания церемонии в Синодальной палате. Первенство при совершении церковного торжества предоставлено было митрополиту Филарету, который при входе государя в Успенский собор кратко выразил мысль настоящего торжества: «Молитвою любви и надежды напутствует тебя Россия. С молитвою любви и надежды приемлет тебя Церковь». В соборе были установлены царские троны: для императора — «трон из слоновой кости», для императрицы — «золотой» трон царя Михаила Федоровича. Особое место отвели вдовствующей императрице, для которой из Оружейной палаты принесли «алмазный» трон царя Алексея Михайловича. Впервые со времени коронации Петра II мантию императора скреплял драгоценный аграф — золотая застежка с двумя гранеными изумрудами, состоявшая из двух частей, соединенных серебряным крючком. Переданный после коронации в Оружейную палату, этот аграф служил впоследствии застежкой коронационных мантий императоров Александра III и Николая II. Для императрицы Марии Александровны придворный ювелир Л. Зефтиген создал Малую императорскую корону, а к ней четыре бриллиантовые булавки, с помощью которых фрейлины должны были закрепить корону на прическе императрицы.
Во время трапезы в Грановитой палате блюда с кушаньями на императорский стол носили кавалеры ордена Святого Андрея Первозванного, прислуживали за столом камергеры, а кубки подавали обершенки. Тосты провозглашались при звуке труб и литавр и сопровождались выстрелами из пушек. На поздравительные аудиенции, проходившие в Андреевском зале Большого Кремлевского дворца, были допущены новые группы населения. Делегация крестьянских старшин поднесла хлеб-соль на серебряном блюде, а император благодарил их за преданность и усердие, проявленные во время войны. Всего поднесли восемьдесят одно золотое и серебряное блюдо с хлебом-солью, которые во время обеда, данного 5 сентября в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца для послов, членов Государственного совета, Сената, владетельных особ Кавказского и Закавказского краев, были выставлены на специальных «эстрадах».
На маскараде, состоявшемся в Большом Кремлевском дворце 9 сентября, присутствовало до десяти тысяч человек — от знатных персон до мелочных торговцев. Император вместе с великими князьями впервые появился на публике в форме стрелкового батальона императорской фамилии, которая была выполнена в национальном стиле: широкие шаровары поверх высоких сапог, русский кафтан и черная папаха. Императрицы и великие княгини были в роскошных национальных костюмах и поражали блеском бриллиантов. Ходынское поле, бывшее в 1775 г. свидетелем праздника, данного императрицей Екатериной II по случаю заключения Кучук-Кайнарджийского мира с Турцией, в 1856 г. впервые стало местом проведения народных коронационных гуляний. Празднества завершились 17 сентября «иллюминированным концертом на открытом воздухе для широких масс».
Портрет Александра II
Неизвестный художник.
Россия, вторая половина XIX в.
Холст; масло.
Император Александр II представлен в общегенеральском мундире с аксельбантом и свитскими эполетами, с именным вензелем императора Николая I. На груди — голубая муаровая лента и звезда ордена Святого Андрея Первозванного, пожалованная при его крещении; звезда ордена Святого Владимира I степени; знак отличия за беспорочную службу в офицерских чинах и знак ордена Святого Георгия IV степени. Поясное изображение Александра II является фрагментарной копией большого парадного портрета в полный рост, написанного по заказу императора Николая I Францем Крюгером в 1847 г., когда Александр Николаевич был наследником российского престола. Немецкий живописец Ф. Крюгер еще до приглашения в Россию прославился на родине как автор портретов и сцен военных парадов. В Берлине он получил звание профессора живописи и придворного художника прусского короля Фридриха Вильгельма III, бывшего отцом императрицы Александры Федоровны. Ему неоднократно приходилось писать портреты членов императорского дома. Оригинал представленного на выставке произведения входил в семейную галерею, размещавшуюся в Большой анфиладе Александровского дворца в Царском Селе, и имел статус официально одобренного образца для последующих воспроизведений с целью помещения в государственных присутственных местах. Согласно существующей практике копирования, неоднократно повторяя крюгеровский оригинал, художники изображали Александра в соответствии с его меняющимся со временем обликом. Варьируя ордена, мундиры, фон и формат портрета, они оставляли неизменным удачно найденный Ф. Крюгером полуоборот головы Александра, подчеркивавший красоту его черт и безупречность военной выправки.
Плафон от подвесного коронационного балдахина
Россия, 1724 (?); переделки – XVIII – первая четверть XIX в.
Бархат, тафта, галун, золотные тесьма и шнур, парча, шелк; ткачество, шитье, аппликация, плетение.
По сложившейся традиции, в России во время коронационных торжеств использовали несколько балдахинов — один из них предназначался для оформления тронного места в Успенском соборе. Он представлял собой огромную прямоугольную конструкцию на цепях, с помощью больших железных крюков подвешивавшуюся под куполом собора. Балдахин состоял из дубовой рамы, на нее натягивался плафон из малинового бархата с вышитым гербом Российской империи в центре. По краям к каркасу крепились восемь свисающих внутренних и внешних подзоров из малинового бархата, обшитых золотной бахромой с фестонами и кисточками, а по углам и в центре каждого подзора на шнурах были подвешены восемь больших золотных кистей. Впервые подобный балдахин появился во время коронации императрицы Екатерины I в 1724 г. Его создал «кроватный мастер», француз Иван Рожбот (Рошебот), он же вышивал герб в плафоне по рисунку живописца Ивана Адольского. Бархат для этого балдахина закупили в Венеции, а позолоченный галун нескольких видов — во Франции. Архивные документы дают основание утверждать, что этот же самый балдахин, подвергшийся значительным переделкам, использовали до коронации императора Николая I включительно.
Мундир из коронационного костюма Александра II
Сукно, шерсть, шелк; ткачество, шитье, чеканка.
Через три месяца после воцарения император Александр II начал проводить реформу, в результате которой гвардейские мундиры, сохранив присущие им элементы, получили новый покрой: мундиры фрачного типа были заменены двубортными, отрезными по талии, с длинными прямыми полами. Короновался император Александр II в новой общегенеральской форме. Темно-зеленый суконный мундир с красными воротником и обшлагами застегивается на золоченые пуговицы с гербами и имеет вышивку золоченой нитью по воротнику, обшлагам и карманным клапанам. На груди приколоты два ордена — Святого Андрея Первозванного и Святого Владимира, на плечах — эполеты с толстой витой генеральской бахромой и шифром императора Николая I, а также аксельбант с серебряными наконечниками. Шифр и аксельбант являлись отличительными знаками членов императорской свиты и были присвоены великому князю Александру Николаевичу в день празднования его совершеннолетия вместе с чином флигельадъютанта императора Николая I.
Брюки из коронационного костюма императора Александра II
Россия, 1856 г.
Сукно, галун золотный, ткань хлопчатобумажная, ткачество, шитье, литье.
В состав коронационной формы Александра II входили суконные алые брюки с золотыми лампасами и кожаными штрипками, носившиеся поверх сапог.
Сапоги императора Александра II
Россия, 1856 г.
Кожа, медь; серебрение.
В состав коронационной формы Александра II входили кожаные сапоги с короткими голенищами из черной лакированной кожи, с медными посеребренными шпорами, прибитыми к каблукам.
Коронационная мантия императрицы Марии Федоровны
Санкт-Петербург, фабрика золототканых и золотошвейных изделий И.П. Лихачева, 1856; шелк — Франция.
Золотный глазет, шелк, мех горностая, золотные нити, тесьма, кисти; ткачество, шитье, аппликация.
С 1724 г. в комплекс императорских регалий, возлагаемых на монарха в Успенском соборе, была впервые официально включена мантия. В России коронационные мантии выполняли из гладкой золотной парчи и украшали вышитыми блестками и цветным шелком гербами империи, а также горностаевым мехом. К каждой коронации создавались новые мантии, которые после завершения торжеств передавались на хранение в Оружейную палату, откуда их брали на короткое время в качестве образца при подготовке к очередным коронациям. В 1856 г. после коронации императора Александра II и императрицы Марии Александровны в музей передали три коронационные мантии, одна из них — вдовствующей императрицы Александры Федоровны, принимавшей участие в церемонии. Все три мантии были выполнены фабрикантом Иваном Лихачевым из золотого глазета французского производства и украшены вышитыми гербами и горностаевым мехом. У мантий сохранились завязки из серебряных шнуров с кистями и «аграфами».
Саккос Московского Филарета
Россия, 1856 г.
Парча, глазет, канаус; ткачество, шитье.
Саккос из золотно-серебряной парчи с узором является частью комплекта парадного архиерейского облачения, выполненного для московского митрополита Филарета (Дроздова) к коронации императора Александра II, которая состоялась 26 августа 1856 г. Вопреки сложившейся еще в XVIII в. традиции, первенство при коронации императора Александра II было отдано не митрополиту Новгородскому и Санкт-Петербургскому, а «старейшему и знаменитейшему архипастырю первопрестольной столицы», митрополиту Московскому Филарету, фигура которого занимает особое место в ряду русских иерархов XIX в. Он более сорока лет определял направление церковной политики Российского государства. Последовательно развивая идею божественного происхождения царской власти, митрополит сыграл огромную роль в церковно-идеологическом обосновании российского самодержавия. Блестящий полемист и тонкий дипломат, Филарет заслуженно считался авторитетом не только в сугубо церковных делах, но и в вопросах общегосударственной политики. Неслучайно именно ему император Александр II поручил составление знаменитого Манифеста от 19 февраля 1861 г. об освобождении крестьян, положившего конец крепостному праву в России. Облачение митрополита Филарета по высочайшему повелению было передано «для хранения на память потомству» в Синодальную ризницу.
Палица
Россия, 1856 г.
Бархат, шелк, нити золотные; ткачество, шитье.
Палица, является частью комплекта парадного архиерейского облачения московского митрополита Филарета (Дроздова). Она выполнена из красного бархата и украшена серебряными накладными ажурными крестами и звездами и золотным плетеным кружевом.
Посох митрополита Московского Филарета
Санкт-Петербург, 1856 г.
Мастер Израель Людвиг Смедберг.
Золото, рубины, изумруды, жемчуг; литье, чеканка.
Золотой посох, украшенный рубинами, изумрудами и жемчугом, был пожалован митрополиту Московскому Филарету (Дроздову) императором Александром II в день священного коронования 26 августа 1856 г. До 1868 г. посох находился в ризнице Чудова монастыря. Форма и декор посоха восходят к образцам XVII столетия, которые также часто выполняли из драгоценных металлов и украшали множеством драгоценных камней.
Медаль в память коронации императора Александра II
Санкт-Петербургский монетный двор, 1856 г.
Медальеры В. Алексеев (лицевая сторона), Р. Ганнеман (оборотная сторона).
Золото; чеканка.
На лицевой стороне — портрет императора Александра II. На оборотной стороне изображен малый герб Российской империи: под тремя коронами с хартиями двуглавый орел с державой и скипетром в лапах; на груди орла герб Москвы, обрамленный цепью ордена Святого Андрея Первозванного, на крыльях — гербы царств и великих княжеств, входивших в состав Российской империи. В 1856 г. Александру II представили на утверждение проекты большого, среднего и малого гербов Российской империи. Герб был заново перерисован в соответствии с правилами западноевропейской геральдики. В частности, всадник на гербе Москвы стал смотреть в левую сторону от зрителя. Проекты гербов были утверждены в 1857 г., однако изображение малого герба уже в 1856 г. было помещено на оборотную сторону коронационной медали. Традиция оформления подобным образом оборотной стороны коронационной медали была продолжена в медалях последующих монархов — Александра III и Николая II.
Жетон в память коронации императора Александра II
Санкт-Петербургский монетный двор, 1856 г.
Серебро; чеканка.
На лицевой стороне под императорской короной изображен вензель императора Александра II, на оборотной стороне под императорской короной надпись в три строки: КОРОНОВАН/ В МОСКВЕ/ 1856. Жетон поступил из Древлехранилища в 1883 г.
Жезл коронационного герольда
Россия, XIX в.
Серебро, бронза; литье, эмаль, золочение.
В описях Оружейной палаты, в разделе относящихся к коронации вещей, с XVIII в. присутствуют жезлы герольдов. Количество их и материал, из которого они изготавливались, менялись. При этом внешний вид знаков достоинства герольдов, в отличие от других жезлов, использовавшихся при коронациях, на протяжении двух веков сохранялся практически неизменным: это гладкая, круглая в сечении трубка с золочеными шариками на концах и с навершием в виде двуглавого орла. В 1856 г. к коронации Александра II на серебряных жезлах герольдов были утверждены бронзовые «раскрашенные» орлы. Для оперения орлов была использована черная краска, а герб на груди орла и знаки императорской власти покрыты красной, белой, голубой и бледно-зеленой эмалью.
Иллюминация в Московском Кремле по случаю коронации 1856 года
Россия, 1856 г.
Бумага, картон; акварель, белила, лак.
На акварели запечатлена праздничная иллюминация в Московском Кремле по случаю восшествия на престол императора Александра II и императрицы Марии Александровны. Иллюминация проходила в день коронования 26 августа, а также 27 и 30 августа 1856 г. Огромная толпа людей заполнила пространство у стен древнего Кремля, на Красной площади, вокруг Угловой Арсенальной башни, у входа в Александровский сад. Кремль, полыхающий невиданным светом огней, стал похож на гигантскую фантастическую декорацию к грандиозному театральному спектаклю. Его знакомый силуэт, пронизанный оранжево-розовым светом, эффектно читается на фоне вечернего с отсветами неба. Ярко освещены стены и башни Кремля, решетка Александровского сада, здание Арсенала, которое украшает светящийся диск с монограммой императора Александра II и императрицы Марии Александровны. Описание иллюминации оставлено одним из современников этих событий в альбоме, посвященном коронации императора Александра II: «Вечером весь город осветился радостными огнями: церкви, стены, башни, дoма — загорелись огненными разноцветными очертаниями, представив по сооружениям живописного первопрестольного города зрелище, единственное в мире. На всех домах горели вензеля венчанных виновников общей радости. Улицы были залиты огнем…»
Кувшин
Познань, около 1660 г.
Мастер Станислав Шварц.
Серебро; чеканка, литье, пунцирование, золочение.
Кувшин с носиком в виде орла с раскрытым клювом и развернутыми крыльями привлекает внимание своими внушительными размерами и оригинальным художественным решением. Этот прекрасный образец репрезентативной посуды является самой великолепной из сохранившихся работ известного польского серебряника Станислава Шварца, получившего звание мастера в 1634 г. и имевшего в числе своих клиентов представителей высшей знати. Поэтому неудивительно включение кувшина в состав богатого дипломатического дара от Речи Посполитой, привезенного царю Алексею Михайловичу послом Циприаном Павлом Бжостовским после заключения Андрусовского перемирия, в 1667 г. завершившего тринадцатилетнюю войну между Россией и Польшей. На обороте основания кувшина по краю расположены две гравированные надписи XVII в.: о поднесении его в дар и указание веса. На фотографии 1870-х гг., запечатлевшей парадный поставец в Грановитой палате по случаю одного из приездов в Москву императора Александра II, этот роскошный кувшин хорошо виден в центральной части нижнего яруса. Подобным образом центральный столп Грановитой палаты украшался и во время коронационных торжеств.
Украшения напольные
Всхова, 1676—1686 гг.
Мастер-монограммист ВК.
Серебро; чеканка, литье.
Напольные украшения в виде женских фигур-кариатид в античных одеяниях, которые придерживают руками на голове вазы и стоят на высоком, пышно декорированном чеканными цветами основании, являются яркими образцами интерьерных украшений в стиле зрелого барокко. Оригинальные польские произведения попали в царскую сокровищницу в 1686 г. в связи с заключением Вечного мира между Россией и Речью Посполитой. Они входили в состав даров, поднесенных царям Ивану и Петру Алексеевичам польским послом, познаньским воеводой Кшиштофом Гжимултовским. На оборотах оснований напольных украшений по краю гравированы надписи с указанием их казенного номера и веса. Художественные достоинства и значительные размеры этих произведений не раз служили причиной их включения в состав парадных поставцов в Грановитой палате во время коронаций XIX в. Эти необычные украшения хорошо видны в центральной части верхнего яруса поставца на хромолитографии с рисунка Ф.В. Тимма, изображающей обед в Грановитой палате по случаю коронации Александра II в 1856 г., а также по углам третьего сверху яруса поставца на фотографии Грановитой палаты, выполненной по случаю коронации Николая II в 1896 г.