Последняя коронация императора Николая II и его супруги императрицы Александры Федоровны состоялась 14 мая 1896 года в Успенском соборе Московского Кремля. Ее подготовка началась в феврале 1895 г. К апрелю следующего года пышные декорации преобразили Москву: город украсили триумфальные арки, трибуны, павильоны и обелиски. Иллюминация Кремля, выполненная по рисункам художников Н.Н. Каразина, А.М. Прокофьева и А.Н. Бенуа, состояла из пятисот тысяч огней. На колокольне «Иван Великий» и верхушках кремлевских башен их устанавливали матросы, командированные Морским министерством. Для корреспондентов было организовано бюро, которое возглавлял заведующий канцелярией министра императорского двора В.С. Кривенко. Всего в освещении торжеств принимал участие сто тридцать один представитель российских и зарубежных изданий, пятьдесят семь художников и пятьдесят девять фотографов. Депутатам «дозволялось в соблюдение древнего обычая… поднесение их величествам хлеба-соли, а также икон…». Только в Москве во время поздравительных аудиенций было поднесено пятьдесят семь икон, двадцать три складня и двести восемьдесят пять серебряных блюд. Последние устанавливались в Андреевском и Георгиевском залах, составив «редкую по художественному исполнению и изяществу коллекцию, стоившую, однако, значительную сумму. Ввиду этого император выразил желание, чтобы на будущее время подобные подношения драгоценных вещей заменены были пожертвованиями на благотворительные местные учреждения».
Из Государственного древлехранилища в Оружейную палату 6 февраля торжественно перевезли «Большую государственную печать», 4 апреля — регалии из Бриллиантовой комнаты Зимнего дворца, а 17 апреля с экстренным поездом доставили кареты, предназначенные для коронационной процессии. Император и императрица прибыли в Москву в день рождения Николая II — 6 мая 1896 г. Торжественный въезд императора в Москву состоялся 9 мая — в день памяти святителя Николая Чудотворца. Император ехал на белой «английской кобыле Норме… которая была подкована серебряными подковами». В Успенском, Архангельском и Благовещенском соборах императорская чета приложилась к наиболее почитаемым иконам и мощам.
В день Сошествия Святого Духа, 13 мая, состоялось объявление о короновании, перенесение императорских регалий из Оружейной палаты в тронный зал Кремлевского дворца и репетиция торжественного шествия в Успенский собор, во время которой императора, императрицу и вдовствующую императрицу заменяли камер-пажи. Билеты на торжества выдавались за подписью дворцового коменданта по именным спискам. Опубликованный «Список высочайших особ и лиц, прибывших в Москву к торжествам священного коронования их императорских величеств», занимает сто восемнадцать страниц.
Утром 14 мая на возвышении между Архангельским и Благовещенским соборами разместился придворный музыкантский хор, который исполнил гимн и «Фанфары» П.И.Чайковского из музыки к трагедии У.Шекспира «Гамлет».
Священнодействие, которое совершал первенствующий член Святейшего правительствующего синода митрополит Санкт-Петербургский Палладий, началось в 10 часов утра на специальном возвышенном помосте, установленном посреди Успенского собора. Затем последовала литургия, по окончанию которой было совершено помазание императора и его супруги святым миром и затем причащение Святых Таин. Государь приобщался в алтаре, у Трапезы по царскому чину. В этот день император и императрица дважды кланялись народу: сначала на Красном крыльце, затем с балкона Кремлевского дворца.
После священнодействия, в тот же день, в Грановитой палате Кремля состоялась Царская трапеза, на которой присутствовали приглашённые лица из числа российских подданных, иностранным же представителям по традиции было предложено угощение в других местах дворца.
Перед началом трапезы в Грановитой палате шесть камергеров на глазах присутствовавших вынесли и установили на тронном месте стол, сначала поставив на него три драгоценные исторические солонки, и лишь затем — приборы. После первого блюда обершенк граф П.С. Строганов подал его величеству на золотом подносе мед в старинной «молдавской купе». Во время обеда были провозглашены тосты за здравие: императора, императрицы Марии Федоровны, императрицы Александры Федоровны, всего императорского дома, духовных особ и всех верноподданных. Солисты, хор и оркестр русской оперы исполнили «Кантату на священное коронование его императорского величества государя императора Николая II», написанную композитором А.К. Глазуновым и популярным драматургом, начальником репертуарной части петербургских императорских театров В.А. Крыловым.
С наступлением сумерек их величества вышли на балкон Кремлевского дворца. Императрице был подан букет, который «осветился множеством маленьких электрических лампочек, и благодаря особому устройству электрических проводов в тот же самый момент… мгновенно заблистал миллионами огней весь Кремль, представлявший в эту минуту чудную картину. Внизу стояла многотысячная толпа, восторженно приветствовавшая их величеств». В этот день на «царский счет были устроены обеды для пятидесяти тысяч бедных в двадцати двух российских городах. По воле императора в течение всех дней коронационных торжеств пять тысяч беднейших жителей Москвы обедали на его счет в монастырях».
Однако самым сильным историческим воспоминанием, оставшимся после этой коронации, оказались не великолепные церемонии и торжества, подготовленные с такими затратами и усилиями, а гибель людей, собравшихся 18 мая на Ходынском поле на народное гуляние, которое император повелел устроить «по обычаю его державных предков». Как отмечалось впоследствии в официальном издании, «в создавшейся ситуации уже немыслимо было отменить начавшийся праздник и прекратить увеселения для полумиллионной массы собравшегося на него народа. Когда в 2 часа 5 минут дня на императорском павильоне взвился императорский штандарт, и их величества вышли на балкон верхнего этажа, они были встречены могучим «ура», заглушившим и оркестры и звон колоколов, и много раз кланялись народу».
24 мая 1896 г. Николай II записал в дневнике: «Осмотрели наскоро Оружейную палату, в нижних залах которой японский принц Фушими поднес нам замечательно красивые подарки от императора и моего друга Сацума». На следующий день Москва праздновала день рождения императрицы Александры Федоровны — в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца состоялся роскошный обед для послов и посланников. В последний день пребывания их величеств в Москве, 26 мая, был опубликован манифест, в котором император благодарил «население первопрестольной столицы»: оно «явило отрадные сердцу нашему свидетельства одушевленной любви и беззаветной преданности народа своему государю», которые «с особенною силой выразились в день народного праздника; послужили нам трогательным утешением в опечалившем нас посреди светлых дней несчастии, постигшем многих из участников празднества».
Миропомазание императора Николая II в Успенском соборе (по рисунку В.А.Серова)
Санкт-Петербург, 1899 г.
В числе художников, приглашенных для подготовки иллюстраций к Коронационному альбому Николая II, был русский живописец В.А. Серов, присутствовавший на церемонии коронации в 1896 г. Он запечатлел один из важнейших эпизодов священного действа — таинство миропомазания императора, которое совершал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Палладий (Раев). Основой для хромолитографии, включенной в Коронационный сборник, послужила акварель В.А. Серова из Альбома рисунков, созданных художниками после священного коронования 1896 г. и хранящаяся ныне в Государственном Русском музее.
Коронационный мундир императора Николая II
Санкт-Петербург, мастерская военного платья Н.И. Норденштрема (?), 1896 г.
Сукно, репс, кашемир, золотные нити, полотно, блестки, металл, шнур, плащики; ткачество, шитье.
Во время своей коронации, состоявшейся 14 мая 1896 г., последний российский император Николай II появился перед подданными в форме полковника лейб-гвардии Преображенского полка — первого из двух старейших полков российской императорской гвардии, основанного царем Петром I в 1691 г. Унаследовав от деда и прадеда отношение к гвардии как к своей семье, Николай II предпочитал всем другим мундир этого полка, в котором проходил военную службу. К моменту восшествия на престол он состоял в чине полковника Преображенского полка, а став императором, испытывал гордость особого рода от того, что «так и остался простым полковником». Его коронационный мундир сшит из темно-зеленого сукна с белой выпушкой, красным воротником и обшлагами; на них позолоченными нитями вышит сложный по композиции и виртуозный по технике исполнения узор, отличающий форму Преображенского полка. Мундир украшают эполеты с вензелем императора Александра III и золоченые аксельбанты, а на груди имеется откидной клапан, который государь сам отстегивал во время церемонии коронации для совершения таинства миропомазания. Известно, что всю военную форму для Николая II заказывали в мастерской военного платья Н.И. Норденштрема — знаменитого «короля российских военных портных, одевавшего весь цвет гвардейских щеголей». Николай Иванович Норденштрем был «истинным художником в своем деле», и скроенные им мундиры «носили отпечаток строгого изящества и хорошего тона».
Сапоги герольдские
Россия, 1896 г. сапожный мастер Е.Штумпф.
Кожа, атлас, тесьма; шитье, литье, чеканка.
Сапоги, дополняющие коронационный костюм герольда, выполнены к коронации Николая II. К вышитым сапогам-ботфортам пристегнуты золоченые шпоры, выполненные по указаниям художника императорских театров Е.П.Пономарева.
Плафон от коронационного балдахина
Россия, 1896 г.
Бархат, атлас, глазет, золотный шнур, блестки, фольга, золотные и шелковые нити, металл; ткачество, шитье, аппликация.
Плафон от подвесного, или висячего, балдахина в Успенском соборе был создан к коронации императора Николая II и императрицы Александры Федоровны. По традиции, ведущей свое начало с коронации 1724 г., он выполнен из малинового бархата; в центре его помещен герб Российской империи, выполненный в технике аппликации, а по углам — вензели императора в окружении цепи ордена Святого Андрея Первозванного. Элементы герба выполнены из глазета и разноцветного атласа и вышиты с использованием фольги золотными и шелковыми нитями и блестками. Все золотошвейные работы были выполнены монахинями трех московских монастырей — Вознесенского, Новодевичьего и Алексеевского.
Шествие императора Николая II после коронования в Архангельский собор 14 мая 1896 года
Фотография выполнена на глянцевой бумаге в черно-белых тонах и наклеена на фирменный бланк с орнаментальной рамкой, в верхней части которой изображены Шапка Мономаха, меч и скипетр, под ними стилизованной вязью напечатано: Дни священного коронования их императорских величеств в Москве. Под рамкой церковно-славянским шрифтом напечатано название: Торжественное шествие государя императора к Архангельскому собору. На нижнем поле рамки напечатано: Фотогр. Л.Л. Коносевича в г. Николаеве. На фотографии представлено шествие императора Николая II из Успенского в Архангельский собор 14 мая 1896 г. На переднем плане в центре — Николай II под балдахином. Перед императором идут (слева направо) гофмаршал граф П.К. Бенкендорф, обер-гофмаршал князь С.Н. Трубецкой, верховный маршал граф К.И. Пален и митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Палладий (Раев) в окружении двух диаконов.
Шпага коронационного герольда
Москва, мастерские Большого театра, 1896 г.
Клинок шпаги стальной кованый, прямой, обоюдоострый, прямоугольного сечения. Эфес, выполненный из медного сплава, литой, золоченый; гарда состоит из крестовины и фигурных ажурных щитков. Витая рукоять увенчана навершием в виде сдвоенного конуса. К эфесу крепится темляк из серебряной парчи с серебряной кистью. Деревянные ножны обтянуты малиновым бархатом. Золоченый прибор — наконечник и устье с крючком для подвески — изготовлен из медного сплава. Шпаги коронационных герольдов, решенные в фантазийной манере, созданы специально для коронации императора Николая II в 1896 г. По традиции после церемонии вместе с коронационными облачениями их передали на хранение в Оружейную палату.
Саккос
Москва, фирма «А. и В. Сапожниковы», 1896 г.
Золотная парча, шелк, золотные и шелковые нити, трунцал, блестки, плащики, галун, тесьма, серебро, бахрома; ткачество, шитье.
Во время коронации императора Николая II 14 мая 1896 г. все священнослужители в Московском Кремле были одеты в облачения, специально выполненные для этого торжественного события из великолепной парчи одной из самых знаменитых русских текстильных фабрик братьев А. и В. Сапожниковых. Основанная в 1837 г. фабрика быстро приобрела известность именно благодаря своим парчовым тканям. Изделия фирмы неоднократно удостаивались высших наград на отечественных и зарубежных выставках. Саккос является частью полного архиерейского облачения, выполненного к коронации Николая II. Основным элементом узора ткани саккоса является изображение двуглавого орла под короной, со скипетром в правой лапе. За образец был взят «венецианский золотный бархат с орлами», привезенный к московскому двору во второй половине ХVII в. Известно, что этот бархат пошел на парадный кафтан для царя Федора Алексеевича и парадную одежду для его жен — цариц Агафьи Семеновны и Марфы Матвеевны. Кафтан Федора Алексеевича, по наследству перешедший в имущество его младшего брата царя Ивана Алексеевича, в 1696 г. был переделан для патриарха Адриана в саккос, в настоящее время хранящийся в собрании Оружейной палаты. При создании тканей для коронационных торжеств 1896 г. узор итальянского бархата был удачно воспроизведен русскими текстильщиками в иной, парчовой, технике. Саккос, после 1896 г. хранившийся в ризнице Успенского собора, по всей вероятности был изготовлен для митрополита Московского Сергия (Ляпидевского), который наряду с митрополитами Санкт-Петербургским Палладием (Раевым) и Киевским Иоанникием (Рудневым), участвовал в коронации императора Николая II.
Сосуд для миропомазания
Россия, 1830-е гг.
Бумага; акварель, тушь, белила, клеевая краска.
На рисунке в нескольких проекциях изображен сосуд для миропомазания, созданный, вероятно, в Западной Европе в XVII в. и использовавшийся в коронациях российских императоров. Сосуд овальной формы с крышкой, увенчанной свернувшейся змейкой, был выполнен из оникса (?); золотая оправа украшена драгоценными камнями и эмалью. Внизу чернилами надпись: Так называемая крабица Августа Кесаря, или Царская Миропомазанница. Очевидно, в XIX в. эта чаша соотносилась с известной по источникам реликвией русских князей и царей — «крабицей сердоликовой», «из нея Август, царь римски, веселяшеся». Сосуд, «из которого благочестивейших государей при коронации помазуют святым миром», находился в ризнице Успенского собора Московского Кремля. Он использовался во время последней коронации 1896 г. императора Николая II. В Описи ризницы Московского Большого Успенского собора 1915 г. он уже не прослеживается. Его местонахождение в настоящее время неизвестно.
Митра
Россия, XIX в.
Бархат, шелк, золотные нити, канитель, жемчуг, стекла, камни, серебро; шитье, ткачество, эмаль.
По указу императора Павла I от 18 декабря 1797 г. митра стала одной из наград заслуженным протоиереям, однако на протяжении всего XIX в. награждения митрами были крайне редки. Первоначально наградные митры выдавались из Кабинета его императорского величества исключительно по высочайшему указу, и только в 1859 г. Святейшему Синоду было разрешено ходатайствовать о награждении митрой достойных лиц духовного звания. Представленная митра выполнена из красного бархата. Наверху, в центре, помещена крупная круглая дробница с изображением Саваофа со Святым Духом в виде голубя, выполненная в технике живописной эмали. В нижней части размещены четыре крупные овальные дробницы разноцветной эмали с изображениями Христа, Богоматери, Иоанна Предтечи и композиции «Распятие». Митра украшена растительными завитками и цветами, вышитыми из жемчуга. Возможно, представленная митра могла быть использована протопресвитером собора Николаем Николаевичем Световидовым-Платоновым во время коронации императора Николая II.
Жетон в память коронации императора Николая II и императрицы Александры Федоровны
Санкт-Петербургский монетный двор, 1896 г.
Серебро; чеканка.
На лицевой стороне под императорской короной изображены вензели императора Николая II и императрицы Александры Федоровны, по окружности надпись: С НАМИ БОГ. На оборотной стороне под императорской короной надпись: КОРОНОВАНЫ/ В МОСКВЕ/ 1896.
Мешок для раздачи коронационных жетонов
Россия, вторая половина XIX в.
Бархат, кожа, золотные галун и шнур, медь; ткачество, плетение, литье, золочение.
Традиция раздачи коронационных жетонов и медалей в качестве составной части церемониала коронационных торжеств берет свое начало в 1724 г. Уже в первой половине XVIII в. для этой цели по заказу коронационных комиссий выполнялись специальные бархатные мешки (кисы), украшенные золотными кистями, на подкладке из козлиной кожи красного цвета, с медными кольцами, через которые продевались стягивающие мешки золотные шнуры. По обеим сторонам мешков нашивались медные чеканные золоченые гербы Российской империи. Во время коронации императрицы Анны Иоанновны два таких мешка предназначались «для медалей», во время коронации императрицы Елизаветы Петровны — «для развозки жетонов». Подобные мешки использовались многократно и хранились в Оружейной палате, где к концу XIX в. их насчитывалось двадцать штук. Во время коронаций императоров Александра III и Николая II бархатные мешки, украшенные накладными орлами, использовались для раздачи печатных объявлений о коронации.
Подушки для спинок тронов
Москва, 1896; вышивка — монахини Вознесенского монастыря в Кремле.
Бархат, репс, атлас, глазет, золотные нити, плащики, блестки, шнур, кисти; ткачество, шитье, аппликация.
Во время церемонии императорской коронации, по сложившейся традиции, использовались древние царские троны, которые переносили из Оружейной палаты на бархатных перевязях в Успенский собор, где устанавливали на специально сооружаемом помосте под балдахином. В 1896 г., во время коронации императора Николая II, так называемый «костяной» трон предназначался для императрицы Александры Федоровны, «алмазный» трон царя Алексея Михайловича — для вдовствующей императрицы Марии Федоровны, «золотой» трон царя Михаила Федоровича — для самого императора. На сиденья и спинки тронов с помощью золотных шнуров с кистями были прикреплены подушки из малинового бархата. Эти подушки, украшенные фигурными монограммами под императорской короной в обрамлении цепи ордена Святого Андрея Первозванного, изготовили для спинок тронов императора и императрицы. После обряда коронации троны вместе с подушками перенесли для торжественной трапезы в Грановитую палату, где они были установлены под балдахином. Все вышивки к коронации 1896 г., по желанию их императорских величеств, были выполнены в московских девичьих монастырях. Подушки для спинок коронационных тронов вышивали в первоклассном девичьем Вознесенском монастыре в Кремле. Украшающий подушки золотный шнур с кистями был перенесен на них с подушек, предназначавшихся для императора Александра III и императрицы Марии Федоровны во время их коронации в 1883 г.
Медаль в память коронации императора Николая II и императрицы Александры Федоровны
Санкт-Петербургский монетный двор, 1896 г.
Медальер А.Ф. Васютинский.
Золото; чеканка.
На лицевой стороне портреты императора Николая II и императрицы Александры Федоровны. По окружности надпись: ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ II И ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕОДОРОВНА. КОРОНОВАНЫ —1896 — В МОСКВЕ. В обрезе изображения императора подпись медальера: А. ВАСКIЙ. На оборотной стороне — малый герб Российской империи. Сверху по кругу надпись: С НАМИ БОГ. Традиция изображать на оборотной стороне коронационной медали малый герб Российской империи была заложена в 1856 г., впервые герб появился на коронационной медали Александра II.
Стакан
Молдова, 1580 г.
Серебро; чеканка, резьба; золочение.
Непременной частью церемониала в день коронации была торжественная трапеза в Грановитой палате. В этот день из хранилищ Оружейной палаты туда доставлялась старинная драгоценная посуда. При вносе первого блюда император, сняв с себя корону, вместе с державой и скипетром передавал их назначенным чинам для возложения на особый стол. После того как митрополит Московский благословлял трапезу, согласно церемониалу, на высочайший стол передавалось кушанье, а обершенк на золотом подносе подавал государю сосуд с медом для первого тоста. В двух последних коронациях, Александра III (1883) и Николая II (1896), это была «старинная молдавска купа» из древней царской казны. Можно предположить, что стакан был выбран для этой роли как старейший образец посуды такого типа в сокровищнице российских государей.
Меню коронационного обеда в Грановитой палате Московского Кремля 14 мая 1896 года (по рисунку В.М.Васнецова)
Москва, Товарищество скоропечатни А.А. Левенсон, 1896 г.
Бумага; хромолитография.
Меню торжественного обеда, состоявшегося в день коронации императора Николая II 14 мая 1896 г. в Грановитой палате Московского Кремля, выполнено в виде свитка. По верхнему краю расположен текст древнерусской вязью: Священное венчание на царство государя императора Николая II и государыни императрицы Александры Феодоровны. В верхней половине листа помещена орнаментальная заставка с императорскими монограммами и сценой венчания на царство Михаила Федоровича. Ниже в центре, а также слева и справа изображены три двуглавых орла, относящихся к различным эпохам. Между ними расположен перечень блюд праздничной трапезы, стилизованный под древнерусскую скоропись. В нижней части меню представлены сцена подношения хлеба-соли персонажами в старинных русских костюмах и текст славословия, заключенные в рамку с растительным орнаментом и декоративными мотивами, взятыми из древнерусских рукописных книг.
Андреевский зал Большого Кремлевского дворца
К.А.Ухтомский.
Россия, 1849 г.
Бумага, картон; акварель, тушь, белила, лак.
На акварели изображен парадный тронный зал Большого Кремлевского дворца. Он расположен вдоль главной оси здания и окнами обращен на Москву-реку. Зал получил свое название в честь высшего ордена России — Святого Андрея Первозванного. Во время трех коронационных торжеств — 1856, 1883 и 1896 гг. — проходивших в Большом Кремлевском дворце, Андреевский зал являлся местом, откуда начинался церемониальный выход императорской четы на Соборную площадь Кремля. Сюда же перед началом коронации из Оружейной палаты переносили государственные регалии. После ее завершения в Успенском соборе, коронованные особы, вновь пройдя по Соборной площади и посетив Архангельский и Благовещенский соборы, возвращались во дворец, где, пройдя анфиладу парадных залов, завершали эту часть церемонии в тронном зале.
Александровский зал Большого Кремлевского дворца
К.А.Ухтомский.
Россия, 1849 г.
Бумага, картон; акварель, тушь, белила, лак.
На акварели представлен один из пяти парадных залов императорской резиденции в Кремле, названный в честь ордена Святого Александра Невского. В дни коронационных торжеств в Александровском зале проходили приемы чрезвычайных посольств из разных стран, на которых вручались верительные грамоты. После коронации во дворце собирались представители различных сословий и областей России, чтобы принести поздравления императорской чете, при этом гости ожидали приема в определенных залах. Так, 15 мая 1896 г., на следующий день после вступления на престол Николая II, в Александровском зале собрались представители духовенства, члены Государственного совета, министры и сенаторы. В Александровском зале также устраивали торжественные обеды по случаю коронаций.
Проект тронного места в Андреевском зале Большого Кремлевского дворца
А.Е.Комаровский.
Россия, 1895 г.
Бумага; акварель, тушь, твореное золото.
На акварели представлен проект оформления тронного места к коронации императора Николая II в 1896 г., выполненный хранителем Оружейной палаты, шталмейстером императорского двора А.Е. Комаровским, который принимал участие в подготовке торжеств. Этот проект был принят к исполнению, судя по надписи вверху справа: Высочайше утверждено. Барон Фредерикс. Петергоф 3 Августа 1895 г.
Тронное место в Андреевском зале являлось начальной и конечной точкой во время движения по дворцу коронационной процессии. Именно в Андреевский зал накануне торжеств переносились из Оружейной палаты государственные регалии Российской империи, в том числе Государственное знамя. Регалии находились на специально подготовленном столе справа от тронного места. Коронационное шествие из дворца в Успенский собор начиналось из Андреевского зала с торжественного выноса регалий, за которыми следовал император с императрицей в окружении свиты. По окончании церемонии коронации в Успенском соборе процессия вновь возвращалась в тронный зал дворца, где император отдавал скипетр и державу сановникам, специально назначенным для их переноса, а сам в короне и порфире следовал во внутренние покои для небольшого отдыха перед праздничным обедом в Грановитой палате. В течение нескольких дней после коронации император Николай II, его супруга Александра Федоровна и вдовствующая императрица Мария Федоровна принимали поздравления от представителей всех сословий Российской империи, восседая на тронных креслах в Андреевском зале.
Солонка
Москва, 1898 г.
Дерево, серебро; резьба, эмаль, золочение.
Деревянная солонка, украшенная орнаментальной резьбой и изображением российского Государственного герба, была поднесена московскими старообрядцами, приветствовавшими хлебом-солью императора Николая II и императрицу Александру Федоровну во время их приезда в Москву в 1898 г. Подобные солонки вместе с блюдами во множестве дарились государям в дни коронационных торжеств. Эти парадные церемониальные предметы для подношения хлеба-соли сохраняли в XIX — начале XX в. ту старинную традицию особого отношения к солонкам, их оформлению и положению на пиршественном столе, которая изначально определялась редкостью и дороговизной соли. Во второй половине XIX — начале XX в. деревянные и серебряные солонки в виде изукрашенных тронов с откидывающимися крышками-сиденьями изготовлялись главным образом в Москве, отличавшейся, по сравнению со столицей — Санкт-Петербургом, последовательной приверженностью к народным и древнерусским традициям. Эта солонка, соединившая в себе форму народных русских солониц и орнаментику, восходящую к древнерусским мотивам, типична для периода русского историзма. Характерно для него и обращение к излюбленному материалу народного искусства России — дереву.
Подносное полотенце
Лодзь, 1896 г.
Атлас, шелк, бархат, золотные и шелковые нити, синель, блестки, бисер, стекла; ткачество, вышивка, аппликация.
Одной из наиболее ярких традиций при императорском дворе было поднесение монарху хлеба-соли после коронации. Этот обычай, официально введенный в придворный церемониал в период правления Николая I, по оценке современника, демонстрировал «народные добродетели и благодарность царю, который не стоит в стороне ни от кого и почитает обычаи своих предков». Кроме того, было дозволено подносить иконы. В большинстве случаев как хлеб-соль, так и иконы подносились на полотенцах, вышитых местными мастерицами. К коронации 1896 г. выполнено роскошное полотенце из белого атласа с вышитой золотными нитями надписью: Верноподданническое приношение от жителей города Лодзи. На одном конце полотенца черным шелком вышит Государственный герб, обрамленный сверху лавровой ветвью, а снизу — надписью: Боже, царя храни. На другом конце синелью и золотными нитями вышит вензель императора Николая II под короной и сенью, подбитой горностаевым мехом и украшенной кистями. По углам полотенца помещены объемные аппликативные изображения Шапки Мономаха и императорской короны. На этом полотенце императору поднесли хлеб-соль на серебряном блюде с солонкой.
Коронационный сборник
Санкт-Петербург, Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1899; переплет — фабрика О. Кирхнера (по эскизу Н.С. Самокиша).
Бумага, картон, коленкор, кожа, медь; печать, хромолитография, цинкография, автотипия, фототипия, гелиогравюра, фотолитография, печать золотом и серебром, тиснение золотом и красками, золочение, гальванопластика, серебрение.
Сборник, посвященный коронации императора Николая II и императрицы Александры Федоровны, издан Министерством императорского двора «с соизволения его императорского величества государя императора». Вышел в свет в двух томах. Над сборником работал большой авторский коллектив под руководством и редакцией заведующего канцелярией Министерстива императорского двора В.С. Кривенко. Издание иллюстрировали Н.С. Самокиш, Е.П. Самокиш-Судковская, С.И. Васильковский, кроме того, оно включает богатый изобразительный материал, выполненный с оригинальных рисунков Н. Бенуа, В.М. Васнецова, К.В. Лебедева, В.Е. Маковского, И.Е. Репина, А.П. Рябушкина, В.А. Серова и других художников, а также воспроизведения исторических документов, портретов, государственных регалий и множество фотографий членов дома Романовых, участников коронации и приглашенных. Переплет украшают гальванопластические копии коронационной медали 1896 г., помещенные на верхней крышке: лицевой стороны на первом томе и оборотной — на втором.