Ретроспектива Поля Пуаре в музеях Кремля
Привезли, что смогли. И все равно получилось неплохо.

В минувшие выходные в Кремле открылась выставка модельера, настоящего реформатора женского костюма Поля Пуаре. Экспозиция «Пуаре - король моды» заняла обе выставочные площадки Кремля - Одностолпную палату Патриаршего дворца и выставочный зал Успенской звонницы. И это при том, что основная часть экспонатов, которую ждали в Москве из нью-йоркского музея «Метрополитен», не приехала.

Не приехала из-за скандала. Не музейного, но изрядно подпортившего музейщикам жизнь. Битва между Штатами и Россией за библиотеку Шнеерсона серьезно сказалась на музейных гастролях. Уже были проекты, с которых наши либо отзывали свои вещи (Музей им. Рублева), либо попросту не выдавали (Пушкинский музей и Эрмитаж). Под угрозой могут оказаться и другие проекты России со странами, имеющими соглашение с США по поддержке судебных постановлений.

Теперь выставка Поля Пуаре осталась без сердцевины. Ожидалось, что основную часть ее составит коллекция жены знаменитого модельера Денизы. Это собрание музей «Метрополитен» приобрел на парижском аукционе в 2005-м, а в 2007-м включил в ретроспективу Пуаре. Судьба той ретроспективы сложилась удачно: по версии Art Newspaper, она стала победителем среди выставок декоративно-прикладного искусства за 2007-й. Но из-за юридического и имущественного конфликта «Метрополитен» смог поучаствовать только в дизайне выставки и подготовке материалов для каталога. Поэтому книга в сравнении с наполнением выставочного пространства выглядит райским изобилием. На музейщиков сетовать глупо, на миропорядок – бесполезно. Есть очередной повод задуматься о несовершенстве законодательства. В музее надеются, что проблему удастся в конце концов разрешить, тем более что следующий год станет перекрестным между Россией и США.

Нынешний выход Пуаре остался в тени разочарования. Не от увиденного – скорее от не увиденного. Обидно, сколько всего теперь за кадром – вернее, как раз в кадре, но за рамками выставки. Помогли коллеги: когда весной стали готовить новую концепцию показа без музея «Метрополитен», обратились к Музею парфюмерии Граса и к лондонскому Музею Виктории и Альберта. Обычно запросы такого рода рассматривают несколько месяцев, тут откликнулись сразу.

В списке участников есть Музей Гальера (Парижский городской музей моды), Эрмитаж, Историческая библиотека и Библиотека иностранной литературы.

В течение последних 100 лет за Пуаре закрепилась слава «царя-освободителя» – правда, избавлял от «гнета» он только женщин, и не в политическом, а в физическом смысле. 1906-й знатоки моды отмечают как год отмены корсета: тогда публика была потрясена узким платьем с завышенной талией. Своеобразная замена корсету – широкий пояс. В залах – прямой крой платьев (линия талии то уезжает наверх, то занижается) и пальто, безумные перья и яркий стеклярус шапочек, веера и туфельки, флаконы для духов и даже образец обивочной ткани. Почти как у Маршака: «Картина, корзина, картонка…» В 1911-м Пуаре увековечил имена своих дочерей, открыв парфюмерную фирму «Розина» и мастерскую «Мартина», занимавшуюся предметами интерьера. Тогда же появилась его «Маленькая фабрика», специализировавшаяся на росписях тканей, и галерея «Барбазанж» для экспонирования современного искусства. В общем, Gesamtkunstwerk (совокупное художественное произведение), только точкой отсчета стала мода, а рядом – изящно подверстанный к ней стиль жизни.

У этой жизни было графическое дополнение, достойно показанное в Кремле. В витринах будто невзначай разложены бланки Дома Пуаре. Обилие этих бумаг, так и эдак оформленных, – нюанс к портрету сметливого хозяина, любившего роскошь. Остроумнее выглядят раскрашенные гравюры с моделями Пуаре, изготовленные для него разными художниками и издававшиеся в виде альбомов и в «Газете хорошего вкуса». Листы сохранили ощущение сиюминутной легкости, будто и созданы-то были для одной-единственной фразы, но сказанной непременно в наряде этого кутюрье: «Не слишком ли я рано?», «Приятного аппетита, мадам»… Такую непосредственность, пусть и сиюминутную, видимо, Пуаре хотел заложить в моду и в жизнь.

Отдельная линия ретроспективы следит за тем, как Пуаре вдохновлялся и вдохновлял. После турне в Россию (состоявшегося ровно 100 лет назад) появилось, к примеру, летнее льняное платье, чей геометрический орнамент – узор скатерти, привезенной из поездки. Рядом – бело-голубое платье из Эрмитажа с меховой оторочкой рукавов и подола. Сшитое в петербургской мастерской Анны Гиндус после того, как в 1911-м Пуаре показал аналогичную модель в России и ее опубликовали в московском журнале «Женское дело».

В послевоенные 1920-е годы Пуаре с его тяготением к дорогой зрелищности не приспособился к новой жизни и потерпел крах, когда появилось маленькое черное платье Шанель. Простое и практичное, прозванное «Фордом от Шанель», оно в новую жизнь как раз вписалось.

Подробные экспликации – в Кремле умеют хорошо преподносить информация – с учетом небольшого количества экспонатов доминируют в залах. Между ними как-то грустно потухли в полумраке витрины с нарядами. Пусто, как в ателье после разорения модного дома. С Домом Пуаре это произошло в 1929-м, спустя два года вышли его мемуары, в разных изданиях у книги были разные названия. В Филадельфии появился заголовок «Король моды».