Суббота, 22 Апреля 2006

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» Игорь Комаров, заведующий сектором оружия музеев московского Кремля. 

Передачу ведут Ксения Ларина и Ксения Басилашвили. 

К.ЛАРИНА – Мы начинаем нашу программу, я приветствую в студии Ксению Басилашвили, добрый день. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Добрый день. 

К.ЛАРИНА – В гостях у нас сегодня Игорь Комаров, частый наш гость, почти уже соведущий, можно так сказать, заведующий сектором оружия музеев московского Кремля. Как вы понимаете, речь сегодня пойдет об оружии, конкретно о шпагах и мушкетах. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Нет, о людях, которые их хранили, и, конечно, о шпагах и мушкетах, которые они хранили. 

К.ЛАРИНА – Интересно, а хранители когда-нибудь пользовались шпагами и мушкетами? 

И.КОМАРОВ – Когда-то пользовались, но не музейным оружием. Дело в том, что в 19, например, столетии, некоторые из хранителей Оружейной палаты были бывшими офицерами, офицерами гвардии, участниками войн, естественно, они пользовались этим оружием и знали, понимали толк в боевом оружии, потом они стали хранителями Оружейной палаты. 

К.ЛАРИНА – Ну давайте начнем с хронологии, кто был первым? 

И.КОМАРОВ – Сразу после известного указа Александра I - мы недавно отмечали свой 200-летный юбилей, я думаю на «Эхо Москвы» этот юбилей освещался - и сразу после этого была подготовлена опись Оружейной палаты в 1888 году. Ее готовили специалисты очень высокого класса, потом была опубликована новая опись, и в эти описи включались сведения об оружии, безусловно. Это были первые шаги в музейном изучении коллекции оружия, а потом пришли люди, которые специализировались на изучении оружия, и вот несколько таких людей в 19 столетии. Их имена мне хотелось бы назвать, это, прежде всего, Александр Фомич Вельтман и это человек, которого он привел в Оружейную палату, это гвардейский офицер, майор лейб-гвардии Финляндского полка Лукьян Павлович Яковлев, с именем которого связана подготовка уже печатной описи оружия оружейной палаты московского Кремля. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – То есть они оба вышли из военной среды. 

И.КОМАРОВ – С оружием были знакомы превосходно, и в собрании Оружейной палаты до сего времени храниться сабля, которая принадлежала когда-то Лукьяну Павловичу Яковлеву, его боевая сабля. Она достаточно проста, но вместе с тем это такое памятное оружие, которое осталось в собрании Оружейной палаты среди царского оружия от одного из хранителей 19 столетия. Всего 7 лет он проработал в Оружейной палате, потом тяжело заболел, ушел, и, к сожалению, именно с этим связана такая невероятная ситуация, мы не знаем когда, где он умер, где он был захоронен, сведения об этом не сохранились, к сожалению, ну, может быть, когда-то и обнаружатся. Но за 7 лет он опубликовал каталог знамен, он подготовил великолепного уровня, по европейским масштабам великолепного уровня, каталог холодного оружия и защитного вооружения. Большей частью эти каталоги были опубликованы уже в 80-х годах 19 века, уже после его ухода, но еще долго потом передавались сведения, что где-то в каких-то частных архивах хранятся его рукописи, неопубликованные. К сожалению, это очень характерно для работы музейных сотрудников, очень много пишется и очень мало публикуется, это было всегда. И вот только сейчас, наверное, выходом первых томов глобального каталога музеев московского Кремля, вот этот прорыв осуществляется в публикациях. 

К.ЛАРИНА – Интересный вопрос, все-таки, что входило в функции хранителя, кроме того, что хранить, ведь, наверняка, еще есть какой-то круг обязанностей. Насколько сейчас он широк, я понимаю, а вот тогда, когда все начиналось? 

И.КОМАРОВ – Он был очень широк и тогда. Безусловно, хранение, безусловно, систематизация. Когда Яковлев пришел в Оружейную палату московского Кремля, там, в частности, была некая комната, в которой хранились старые ржавые остатки от доспехов, они туда были свезены, перевозились с места на место, в результате оказались в этой комнате еще после пожара в Оружейной палате 1737 года, то есть это груда ржавого, горелого железа. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – То есть никакой ценности, думали, они не представляют? 

И.КОМАРОВ – Казалось, нет. А Яковлев разобрал все это железо. 

К.ЛАРИНА – То есть руками все это очищал? 

И.КОМАРОВ – Да, со своими помощниками, пытался понять, что же это такое, изучал документы, сверял формы и конструкции этих кусочков железа с описанием их в старинных документах Оружейной палаты, на благо они сохранились. И в результате, дал атрибуцию десяткам и сотням вещей, которые, в общем-то, было не понятно, что это такое, он понял, что это такое. Можно говорить о том, что он не всегда точно это понял, но, во всяком случае, он это сделал. И это было сделано всего за 7 лет. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – И что было открыто из доспехов из древних? 

И.КОМАРОВ – Он, в частности, из кусочков буквально собрал доспех, ну, по типологии это доспех польского крылатого гусара. Были такие чешуйчатые, ну помните, наверное, по фильмам, крылья за спиной, но оказалось, что в собрании оружия русских царей в арсенале русских царей были такие доспехи. И один из этих доспехов он буквально из кусочков собрал. По сопоставлению с описаниями 17 века, это действительно доспех 17 века, вот это его работа. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Их можно увидеть сейчас? 

И.КОМАРОВ – Да, в экспозиции. Он тогда же был отреставрирован, мастера Оружейной палаты сажали на этот доспех подкладки, ремни новые, чистили металл.

К.ЛАРИНА – А какие еще открытия совершались именно хранителями? 

И.КОМАРОВ – Ну вы знаете, наша жизнь полна таких маленьких-маленьких открытий, но по большей части они остаются только в документации музея, иногда публикуются. Ну, я из своей практики, если можно расскажу, я пришел в московскую Оружейную палату сразу после окончания московского Университета и почти сразу стал заниматься коллекцией артиллерии, арсенал, вот эти сотни и сотни пушек. И одна из этих пушек меня заинтересовала, «западно-европейская пушка мастера Кампеса», так было написано в документах. Я поднял старые документы, обнаружил, что еще в 19 веке она получила такую атрибуцию, «западно-европейская пушка мастера Кампеса». Там была латинская надпись на этом орудии, изо всех сил я напрягся, потому что по латыни у меня, как сейчас помню, была удовлетворительная оценка, но, тем не менее, надпись эту я перевел, сам себе не поверил, звонил тогда заведующему кафедрой древних языков московского Университета, зачитал, он сказал, что правильный перевод. В результате появилось новое имя мастера: Креянус Вегевард, голландский мастер из города Кампена, вот отсюда и «Кампес», который специально для России в 30-х годах 17 века отлил группу пушек по царскому заказу. Это был для меня, на самом деле, маленький шок, потому что я, конечно, очень радовался, когда узнал, что я буду работать в Оружейной палате, но вместе с тем, мысль была, что я там буду делать, все уже давно изучено, вещи хранятся столетиями. Оказалось, что нет, оказалось, что наши памятники умеют, я бы сказал, умеют со вкусом преподносить сюрпризы исследователям, хранителям, они очень интересны, у каждого свой характер. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Поскольку вы еще храните и Царь-пушку, которая каждый раз заявлена в заставке нашей программы, нельзя не задать вопрос, а от нее можно ждать каких-то сюрпризов или здесь как раз тот вариант, когда все изучено? 

И.КОМАРОВ – Я надеюсь, что можно. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – А что? 

И.КОМАРОВ – Ну, во всяком случае, в литературе некоторое время писали о том, что Царь-пушка не только не стреляла, но и не могла стрелять, потому что в ней не высверлено запальное отверстие. Она не стреляла, судя по всему, не могла стрелять, это другой вопрос, и только когда мне довелось забраться туда внутрь в канал царь-пушки, посветить фонариком, сделать слепки и снаружи ее обследовать, оказалось, что запальное отверстие все-таки было высверлено, но в какой-то момент, я не знаю, когда произошло, оно было забито железным ершом. Ну, видимо, что бы туда просто вода не попадала. 

К.ЛАРИНА – Вопросы уже поступают. Вопрос, который к нам, по-моему, приходил на какой-то передаче, и никто не смог ответить, может, как раз Игорь как специалист ответит. «Где храниться знаменитая коллекция оружия Федора Шаляпина, которая была изъята у него советской властью?» 

И.КОМАРОВ – Я тоже не могу ответить на этот вопрос. У него была коллекция вообще, коллекция разных предметов, не так давно в музеях Кремля оказались часы Федора Ивановича Шаляпина, но похоже, что оружейная составляющая его коллекции растворилась. Такие случаи были, таким образом исчезали очень крупные коллекции, один из сотрудников, кстати, Оружейной палаты 19 века Михаил Боды, Боды-Колычев позднее такая приставка была сделана, он организовал уникальный частный музей Оружейная палата рода Колычевых, старинный русский род. После его смерти коллекция практически растворилась, и отдельные вещи только всплывают, но где коллекция целиком, трудно сказать. 

К.ЛАРИНА – Мы сейчас слушаем новости. 

НОВОСТИ 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Я напоминаю, что в эти дни вплоть до воскресенья в музеях московского Кремля проходит международный фестиваль «Кремль музыкальный», художественный руководитель этого фестиваля народный артист СССР Николай Петров. На кремлевской площадке выступают юные музыканты и состоявшиеся мастера. Открыл фестиваль камерный оркестр под руководством Константина Альбеляна и вы еще можете успеть купить билет неподалеку от Кутафьей башни Кремля – там распространение, продажа билетов на музыкальный фестиваль за кремлевской стеной. На сайте музеев Московского Кремля www.kreml.ru открылась виртуальная выставка “С днем рождения, Кремль!» Она приурочена к 200-летию музея. Экспозиция представляет собой работы детей, которые участвовали в художественном конкурсе, и дети присылали свои работы со всех уголков России, кроме того, из Казахстана, Украины и даже из Канады. Кроме того, я хочу вам напомнить, что ежедневно, кроме четверга открыты музеи Кремля и вы можете посетить выставку, которая работает сразу же на двух площадках – в одностолпной палате Патриаршего дворца и в выставочном зале Успенской звонницы «Оружейная палата и русские цари». Выставка продлится до октября. 

К.ЛАРИНА – Еще раз представим нашего гостя, это Игорь Комаров, заведующий сектором оружия музеев Московского Кремля. Можно я еще несколько вопросов задам Игорю от наших слушателей, поскольку здесь вопросы есть про библиотеку Ивана Грозного, про коллекцию Федора Шаляпина. «Так для какой цели были созданы царь-колокол и царь-пушка?» – спрашивает Виктор. И добавляет еще вопрос «Когда?» 

И.КОМАРОВ – Для целей использования. Колокол должен был звонить, а пушка должна была стрелять, это совершенно точно. Что касается царь-пушки, исследования 80-х годов, причем тогда было проведено 2 независимых исследования, но оба исследования показали, что это абсолютно боевое оружие, должно было стрелять огромными каменными ядрами, они летели бы очень далеко и у царь-пушки полуторный запас прочности, это очень серьезный запас прочности. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – По какому случаю ее создавали? 

И.КОМАРОВ – Это так называемое проломное оружие, осадное оружие. Такие пушки на лошадях везли за многие десятки и сотни километров во время европейских войн, везли деревянные лаги для того, чтобы укладывать их на землю на эти специальные лаги, рыли специальные окопы для этих пушек, когда подъезжали к крепостям, долго-долго заряжали, потом следовал 1 выстрел, в общем-то, 1 выстрела иногда хватало для того, чтобы обвалить кирпичную стену или башню и в пролом устремлялись войска. Такое это орудие. 

К.ЛАРИНА – Игорь, еще тут наши слушатели затрагивают очень важную тему, мне кажется, интересную. Просьба рассказать о работе хранителей в эпоху революций и Великую Отечественную войну. 

И.КОМАРОВ – Да, действительно, очень важная тема. Это работа хранителей в буквально экстремальных условиях. Есть какая-то очень интересная параллель между работой хранителей, например, в Отечественную войну 1812 года и работой хранителей во время Великой Отечественной войны 41-45 годов.. Собрание Оружейной палаты вывозилось оба раза, В 12 году оно вывозилось в Нижний Новгород, в 41 году оно вывозилось в Свердловск. Работа шла по упаковке вещей в чрезвычайно высоких темпах. Хранители и тогда, и тогда оставались ночевать в залах Оружейной палаты, но, тем не менее, все это было сделано действительно в очень сжатые сроки, упаковка и вывоз осуществлен. И надо сказать, что проверка вещей после возвращения из Свердловска показала, что все было упаковано, все было сделано очень хорошо, тщательно, аккуратно, ничего не пропало, ничего не просыпалось, то есть, работа была действительно в экстремальных условиях, вы понимаете. 

К.ЛАРИНА – А как изменилась работа в 1917 году, когда эпохи сменились? 

И. КОМАРОВ – Эпохи менялись, но на первых порах не менялись людей, которые хранили Оружейную палату и хранили оружие. 

К.ЛАРИНА – Но продавать-то, наверное, пришлось что-то? 

И.КОМАРОВ – В 20-30х годах были продажи из Оружейной палаты, но, я должен сказать, эта тема постоянно муссируется о том, как в первые годы советской власти продавались вещи из Оружейной палаты, но при этом я как-то сторонник той точки зрения, что всегда, при всех режимах, при всех ситуациях бывают люди. В XIX веке по личному распоряжению императора Николая I часть серебряных сервизов XVIII века были перелиты на серебряные слитки. Я видел документы, в которых предписывалось из Дворцового ведомства директору Оружейной палаты, великому историку Сергею Михайловичу Соловьеву, сжигать поврежденные, истлевшие ткани старые для того, чтобы получить из них выжимку серебром. Это тоже было. И в годы советской власти, особенно в ранние годы советской власти было всякое, было и уничтожение, была и переплавка, были и продажи, но вместе с тем были и ситуации, когда вещи спасались и, в общем-то, руководство, вплоть до высшего руководства шло на встречу хранителям. Была ситуация в 20-х годах, когда угроза нависла над коллекцией артиллерии, причем очень серьезная угроза – в стране цветных металлов не хватало. И поступило предложение перелить кремлевские колокола и большую часть кремлевских орудий на бронзу, для того, чтобы пустить это все в промышленность. Причем идея эта пришла от людей, видимо, сведущих, видимо, знающих, они написали, что среди 800 стволов, которые лежат у арсенала, наполеоновского времени стволов, есть абсолютно одинаковые стволы, давайте мы оставим по одному каждого типа, а остальные перельем. И тогда Дмитрий Дмитриевич Иванов, заведующий Оружейной палаты написал письмо, в котором говорилось о том, что коллекция артиллерии целиком как факт является безусловной принадлежностью, памятником Московского Кремля, а не только каждое из его орудий. Это письмо было отправлено в высокие инстанции и у нас в архиве хранится выписка из решения малого Совнаркома, на этом уровне принималось решение, где просто зацитировано письмо Дмитрия Дмитриевича Иванова «поскольку коллекция является непременной принадлежностью архитектурно-художественного комплекса Московского Кремля этой организации Цветчермет, так она называлась, отказать. То есть коллекция была спасена. Были людей и люди. Всегда были людей, которые смотрели на памятники оружейной палаты как на некую материальную ценность, с которой можно поступить, как требует сейчас необходимость и желание, были люди, которые воспринимали эти памятники как наше национальное достояние. 

К.ЛАРИНА – А кадровая чистка была? 

И.КОМАРОВ – Такой формальной кадровой чистки, пожалуй, не было, но в 30-ых годах люди уходили. 

К.ЛАРИНА – Страдали люди? 

И.КОМАРОВ – Да, страдали люди и были репрессированы, и уходили люди тогда. В 30-ых годах ушла, она потом ушла в Исторический музей, удивительный специалист Мария Михайловна Денисова, она в Оружейной палате заведовала отделом конюшенной казны, у нас колоссальное собрание конских уборов старинных. Так вот, она ушла тогда в Исторический музей, хотя связь с Оружейной палатой она не прерывала, и в публикациях своих она упоминала памятники Оружейной палаты, а специалистом Мария Михайловна была такого уровня, что, когда я одному из университетских профессоров, замечательного специалиста в области военной истории, Петра Павловича Епифова задал ему какой-то вопрос об оружии, он сказал: «А у Марии Михайловны что написано?». То есть авторитет абсолютный был. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Мне хотелось бы вернуться к совмещению писательской деятельности и оружейной деятельности, ведь оружейную палату возглавляли писатели. Когда вы задали нам этот вопрос, я подумала, ну кто, ну, Лесков, наверное, возглавлял, потому что, во всяком случае, в его произведениях мы об оружии читаем. Странное сочетание: литература - лист и бумага и оружие - холодное и огнестрельное. 

К.ЛАРИНА – Вообще-то про Загоскина и про Вельтмана очень просят поподробнее рассказать, об этой части из жизни. 

И.КОМАРОВ – Загорскин был все-таки больше администратором в Оружейной палате. Но именно он туда привел своего хорошего знакомого Александра Фомича Вельтмана, и о Вельтмане, может быть, чуть-чуть поподробнее, потому что именно он, мы сейчас говорим о хранителях оружия, именно он занимался оружием долгое время и очень любил и понимал оружие. Личность действительно была совершенно уникальная, каким образом в нем сочетались качества ученого, эксперта и писателя с какой-то невероятной фантазией, для меня совершенная загадка. Вот представьте себе, один из сюжетов его произведений, он был очень популярным писателем в свое время. Атилла, вождь гуннов едет… 

К.ЛАРИНА – Фэнтези он писал. 

И.КОМАРОВ – Где-то да. Едет свататься через несколько столетий вглубь к дочери славянского царя Александра Великого Македонского. Там турнир организуется для того, чтобы победитель получил руку дочери славянского царя Александра Македонского, и для того, чтобы победить на этом турнире, Атилла выписывает из далекой Руси колдунью, которая рекомендует ему использовать в качестве оружия пистолет. 

К.ЛАРИНА – Как здорово. А сейчас он издается? 

И.КОМАРОВ – По счастью издается. Он был забыт буквально сразу после его смерти в 1870 году, и долгое время его просто не вспоминали. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Славянский царь Александр Македонский это уже очень сильно. И.КОМАРОВ - Он, кстати, совершенно в стиле Фоменко передвигал туда-сюда время, он просто написал, что, почему Македонский – славянский царь, потому что это «муж донской». Так это переводится, и он же, этот человек Александр Фомич Вельтман, впервые в опубликованных работах ссылаясь на источники, на документы XVII века, закрыл ряд легенд, которые существовали вокруг памятников Оружейной палаты, и дал этим памятникам оружия абсолютно точную, абсолютно верную, до сих пор не поколебленную научную атрибуцию. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Вот сейчас прозвучала фамилия Фоменко, представляете, если сейчас такой человек как Фоменко возглавит Оружейную палату с такой теорией. 

И.КОМАРОВ – Не дай бог. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Теория неоднозначная, и при этом был серьезным историком. Удивительное сочетание. 

И.КОМАРОВ – Это Александр Фомич Вельтман. У него еще был удивительный дар. Он искал и находил очень перспективных сотрудников. Он вычислил гвардейского офицера Лукьяна Павловича Яковлева, например, как он потом нашел Чаева, который принял коллекцию оружия после Яковлева. Он знал мир антиквариата, он был своим в писательской среде и в среде антикваров, это на самом деле был удивительный круг русской интеллигенции, московской интеллигенции XVIII века, где все всё друг о друге знали, где там же о Вельтмане отзывы были просто превосходные всегда. Все юмористы вспоминают о том, какой это был замечательный человек. 

К.ЛАРИНА – Пока только одну женщину вы назвали, но абсолютный авторитет, а есть еще женщины в истории хранителей? 

И.КОМАРОВ – Да, безусловно, есть. И в нашем сегодняшнем составе оружейного сектора половина женщин, я очень горд, что я работаю с автором этого каталога «Английское оружие», Еленой Александровной Яблонской. 

К.ЛАРИНА – Она была у нас в гостях. 

И.КОМАРОВ – Да, была недавно. Ольга Борисовна Мельникова, хранительница конюшенной казны, Любовь Павловна Кириллова хранила экспозицию, тоже опубликовала недавно каталог, он тоже презентовался здесь, «Коллекция экипажей». Все прекрасные специалисты. Вообще в Российских музеях хранителей женщин очень много, и оружейниц, как они себя гордо называют, тоже очень много. И в Туле, и в Эрмитаже, и в Историческом музее, там целиком женский состав в отделе оружия. Все они прекрасные специалисты. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – То, что из писательской среды вышел директор Оружейной палаты, Вельтман, наверное, не случайно. Какое было отношение в XIX веке к оружию в среде интеллигенции, дворянской? 

К.ЛАРИНА – Священное, наверное. 

К.БАСИЛАШВИЛИ - Наверняка же что-то такое? 

К.ЛАРИНА – Кстати, дуэли когда запретили? 

И.КОМАРОВ – Запрещали-то их неоднократно и разрешали неоднократно. Помните, Купринский «Поединок». Только-только ввели дуэли и сразу пошло. 

К.ЛАРИНА – Тоже целая, наверно, история у дуэльных пистолетов. 

И.КОМАРОВ – Но, кстати, его в литературе я не помню. Это любимое произведение всех российских оружейников, любимое место из этого произведения Александр Сергеевич Пушкина, все мы очень любим цитировать это место из «Евгения Онегина»: 

«Вот пистолеты уж блеснули, 

Гремит о шомпол молоток. 

В граненый ствол уходят пули, 

И щелкнул в первый раз курок. 

Вот порох струйкой сероватой 

На полку сыплется. Зубчатый, 

Надежно ввинченный кремень 

Взведен еще». 

К.ЛАРИНА – Наизусть прочитал, обращаю ваше внимание. 

И.КОМАРОВ – Да, безусловно. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Это точное описание. 

И.КОМАРОВ – Это абсолютно точно. Это инструкция по производству выстрела, причем сразу угадывается дуэльный пистолет, потому что «гремит о шомпол молоток», молотком забивали заряды и пули действительно в стволы дуэльных пистолетов, граненые стволы были у дуэльных пистолетов, не круглые стволы, вот « Лепажа стволы роковые», как несколькими строками раньше идет. Это действительно описание заряжания дуэльных пистолетов знаменитого мастера Лепажа. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – В то время становится просто литературным героем русской литературы. 

И.КОМАРОВ – Да, обратите внимание, это место «В граненый ствол уходят пули», рок нависает, они уходят, а потом легкое нажатие спуска и … судьба свершается. 

К.ЛАРИНА – Вопрос от Бориса. В каких российских музеях, по мнению вашего гостя, помимо Оружейной палаты представлены достойные коллекции оружия? 

И.КОМАРОВ – Таких музеев несколько и у каждого есть своя специфика. Самое крупное собрание оружия, это, конечно знаменитый Артиллерийский музей в Петербурге, Военно-исторический музей Артиллерии, инженерных войск и войск связи, так он называется достаточно сложно. Крупная и по размерам. и у него очень интересная история, судьба. Туда с заводов поступали образцы при начале изготовления того или иного вида оружия. То есть это буквально энциклопедия русского оружия, по крайней мере, XVIII-XIX веков. В Историческом музее очень интересное собрание, там есть памятники редчайшие, и вместе с тем это собрание, это отражение отношения к оружию людей XIX века. Собрания оружия Исторического музея во многом собрано из частных коллекций собирателей XIX, начала XX веков. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Игорь, я хотела вас дополнить здесь, что сейчас как раз полная экспозиция открыта в Государственном Историческом музее, XIX век, можно это оружие наконец-то увидеть. 

И.КОМАРОВ – Да, это очень интересно. Я был на открытии нескольких залов, это… На самом деле ведь были времена, когда говорили, что поколения вырастают без Исторического музея и без Третьяковской галереи. Теперь, наконец, все это открыто благодаря сверхусилиям сотрудников этих музеев. Низкий поклон за эту работу. 

К.ЛАРИНА – Игорь, а бывают новые поступления? Если да, то откуда? 

И.КОМАРОВ – Новые поступления бывают, совершенно неожиданные. В прошлом году собрание Оружейной палаты пополнилось редчайшим экспонатом на сегодняшний день. Это сабля мастера Ивана Бояршинова из Златоуста, легендарный мастер, прекрасного качества сабля, сабли работы Бояршинова сейчас очень редки, это классический Златоуст первой половины XIX века, это травление на клинках, это золочение на клинках, многофигурное изображение на клинке, как сражаются несколько воинов, золоченые войны на синем, вороненом фоне. Прекрасного уровня работа. 

К.ЛАРИНА – Откуда? 

И.КОМАРОВ – На одном из аукционов на западе была куплена эта сабля, а потом продана в Оружейную палату. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Президентские подарки? 

И.КОМАРОВ – Президентские подарки, безусловно. Это современное оружие, очень интересная работа современных Златоустовских мастеров. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Еще в прошлом году поступила, по-моему, большая коллекция Калашникова. 

И.КОМАРОВ – Да. Современное оружие. Но, тем не менее, это очень важно для нас как комплекс, это ведь почти полный комплекс работ Михаила Тимофеевича Калашникова. Как коллекция артиллерии, как комплекс это важно, и для нас очень важно то, что это оружие было передано нам в комплексе да еще на каждом из автоматов и пулеметов гравирована подпись Михаила Тимофеевича Калашникова, это действительно очень интересный дар, очень важный для нас. 

К.ЛАРИНА – Мы должны уже заканчивать, у нас впереди еще «Шедевры». Ты про что нам рассказываешь сегодня? 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Я рассказывают об особом кремлевском духе, мы его обсуждали накануне с Игорем Александровичем и о том, как он проявляется в разных вещах, вот одну из таких вещей я предлагаю вам рассмотреть. 

К.ЛАРИНА – А мы еще раз поблагодарим нашего гостя, Игоря Комарова, заведующего сектором оружия музеев московского Кремля и ждем в студии. Спасибо. 

И.КОМАРОВ – Спасибо. 

К.БАСИЛАШВИЛИ – Специалисты, работавшие в музеях Кремля в разные времена, а простых, как мы знаем, времен не бывает, к делу своему во многом относились, да и относятся как к служению, в первую очередь. Свидетельства об этом из прошлого доходят порой самыми неожиданными путями. Так, недавно осматривая коллекцию оружия, ведущий научный сотрудник Оружейной палаты Игорь Комаров обратил внимание, что один из экспонатов нуждается в реставрации. Это царский щит XVII века происходит из большой государственной казны. Щит деревянный, формы круглой, крытый красной тканью. На выпуклой железной накладке изображение двуглавого орла. Эта ткань, которая покрывает щит, частично истлела, приоткрыв деревянный корпус, на нем Игорь Александрович и увидел надпись чернилами по дереву. Реставратор Алексей Дворянчиков тканную накладку аккуратно снял, и тогда явной стала скрытая ранее от всех надпись. Послание потомкам оставил реставратор Егор Шухов более 160 лет. И вот, что он написал, цитирую: «Для Оружейной палаты переделывал тафту Егор Шухов 1832 года, ноября 22. Пусть увидят правнуки, что трудился из одной любви к царю и к отечеству». Не могу предугадать, конечно, тогда мастер, что ни царя не будет, ни отечества в привычном ему виде тоже. Но главное осталось, эстафета служения не прервалась и вещь, древний щит, на своем месте, где ему должно быть, в Кремле, и есть люди, которые будут дальше хранить и изучать.