Оружейная палата

Памятники первой половины XVII в. по стилю и технике выполнения во многом близки к произведениям предшествующего периода. При создании золотых и серебряных изделий мастера часто сознательно ориентировались на шедевры прошлого столетия. Так, оклад Евангелия 1632 г. создан известным мастером Гаврилой Овдокимовым по образцу оклада Евангелия 1571 г., вложенного царем Иваном Грозным в Благовещенский собор Московского Кремля. Золотое кадило 1616 г. мастеров Третьяка Пестрикова и Даниила Осипова воспроизводит форму кадила 1598 г., а золотой потир 1637 г. по характеру декора близок к потиру 1598 г., сделанному по заказу царицы Ирины Федоровны.

Продолжая традиции искусства XVI в., мастера широко использовали изящные черневые узоры, а также чеканный орнамент из ритмично вьющихся стеблей с трилистниками, густо покрывающий поверхность изделий (оклады икон «Троица», «Богоматерь Донская», «Михаил Малеин», оклад Евангелия 1606 г., чаша князя Ивана Борисовича Черкасского).

В первой половине XVII в., как и в XVI столетии, эмаль по скани была одной из распространенных техник (ковчег князя Ивана Андреевича Хворостинина, напрестольные кресты, оклад иконы «Богоматерь Смоленская»). В то же время ряд золотых изделий с многоцветной эмалью по чеканке и резьбе как бы предвосхищают расцвет различных эмальерных техник в ювелирном искусстве второй половины XVII столетия (кубок царя Михаила Федоровича, братина царицы Евдокии Лукьяновны, складень дьяка Ивана Кирилловича Грязева).

В Музеях Московского Кремля хранится богатейшая коллекция древнерусской парадной посуды. Это золотые и серебряные ковши, блюда, высокие нарядные стаканы, различные по декору и размеру братины, чарки, выполненные не только из драгоценного металла, но и из перламутра, цветных камней, ценных пород дерева. Обычно формы сосудов восходят к деревянной и керамической народной утвари, они простые и спокойные, с округлыми линиями и строгими пропорциями, всегда удобны и соответствуют практическому назначению предмета.

Ковши – самобытная, чисто национальная русская посуда; из них во время пиров пили мед. Нарядны три золотых ковша, выполненные кремлевскими мастерами для царя Михаила Федоровича. Каждый выкован из цельного куска золота и украшен крупными самоцветами, жемчугом и тонким черневым орнаментом.

Необходимой принадлежностью пиршественного стола были братины. В Древней Руси они использовались главным образом как круговые заздравные чаши. Из таких сосудов пили мед, пиво, квас. Употреблялись они и как поминальные чаши. Среди братин, сохранившихся до наших дней, есть очень крупные, шарообразные, и совсем маленькие. Орнаментация братин очень разнообразна. Одни украшены эмалью, чернью, драгоценными камнями, другие сплошь покрыты чеканными или резными узорами.

Широкое распространение имели серебряные корчики, а также чарки для меда и крепких напитков.

Во второй половине XVII в. русские мастера начали создавать сосуды, в формах которых ощущается влияние западноевропейской утвари (воронок царя Алексея Михайловича, кубки конца XVII в.).

В витрине представлены серебряные изделия московских резчиков и черневых дел мастеров второй половины XVII в.

В произведениях этого периода появляются сложные сюжетные композиции, заимствованные из книжных иллюстраций, гравюр и лубков, с использованием новых для русского искусства орнаментальных мотивов как западноевропейского, так и восточного происхождения: волют, картушей, подвешенных на лентах связок плодов, гвоздик, опахал, цветов и плодов граната и так далее.

Высокого мастерства в резьбе по металлу достиг один из лучших граверов конца XVII в. Василий Андреев. Его тонкая, изящная, чисто гравюрная манера резьбы является большим шагом вперед по сравнению с плоской линейной резьбой начала столетия. Высокий серебряный стакан его работы украшен заключенными в пышные картуши многофигурными композициями на библейские сюжеты.

В своих произведениях мастера этого времени часто сочетают резьбу с чернью. Мелкие черневые травки, сплошь покрывающие поверхность предметов, служат фоном, на котором эффектно выделяется резной живописный узор из свободно вьющихся ветвей с крупными листьями и пышными цветами. В орнамент часто включены изображения зверей и птиц.

В последней четверти XVII в. большое распространение в русском серебряном деле получила декоративная роспись разноцветными эмалевыми красками по однотонному эмалевому фону, значительно обогатившая художественные возможности ювелирного искусства.

Наиболее полное и яркое развитие этот вид эмалевой техники получил в творчестве эмальеров северного города Сольвычегодска. Такими эмалями, именуемыми «усольскими» (от древнего названия Сольвычегодска – Усолье), украшали в основном различные вещи светского обихода – чаши, стаканы, ларцы, ножи и так далее. Характерная особенность усольских эмалей – сочетание яркого многоцветного рисунка с гладким белоcнежным фоном. Эмалью сплошь заливали поверхность предметов или заполняли ею отдельные клейма в виде картушей, цветов, кругов, обрамленных снаружи скаными жгутиками. Большим разнообразием отличаются мотивы эмалевой росписи. Пестро раскрашенные цветы на длинных стеблях с сочными листьями, миниатюрные фигурки птиц, медальоны с изображениями реальных и фантастических животных, сливаясь воедино, образуют на поверхности усольских изделий удивительно нарядный узор.

Из произведений московских эмальеров большой интерес представляет серебряный оклад Евангелия, украшенный накладными эмалевыми дробницами с изображениями святых, манера исполнения которых позволяет считать их работой известного столичного изографа Федора Зубова.

Кроме Сольвычегодска и Москвы, техникой расписной эмали владели на рубеже XVII–XVIII вв. и серебряники Вятки, изделия которых также экспонируются в витрине.

В витрине экспонируются отличающиеся высоким мастерством выполнения серебряные изделия Ярославля, Нижнего Новгорода, Костромы и других городов Поволжья, которые в XVII в. являлись значительными центрами русской художественной культуры.

Искусство каждого из этих городов имело свои характерные особенности. Своеобразные формы и богатая орнаментация типичны для изделий ярославских серебряников. Чеканные узоры, пышные и нарядные, часто сочетаются с тонкой резьбой.

В чеканном орнаменте произведений нижегородских мастеров используются скульптурные элементы. Так, чаша серебряного потира 1685 г. густо покрыта чеканным узором из пышных фантастических цветов, среди которых для усиления рельефа вкомпонованы литые головки херувимов.

В группе изделий костромских серебряников особое внимание привлекают два кадила с высокими ажурными литыми шатрами.

о второй половине XVII века в русской художественной культуре в противовес церковному мировоззрению закладывались основы новой светской культуры. Живой интерес к реальной действительности и окружающей природе рождал у мастеров стремление к повышенной декоративности, пышному узорочью и звучной полихромии при оформлении произведений ювелирного искусства.

Вкусам времени особенно отвечала техника эмали с ее богатейшей палитрой ярких сверкающих красок. Московские ювелиры применяли наряду с глухой прозрачную эмаль, сквозь которую просвечивал мерцающий золотой фон; они покрывали эмалью не только плоскую поверхность, но и высокорельефные чеканные изображения.

К великолепным произведениям эмальерного искусства принадлежат чаша 1653 г., литургический прибор, вложенный боярыней Анной Ильиничной Морозовой в Чудов монастырь, тарелки царя Алексея Михайловича, роскошные оклады Евангелий, выполненных для вкладов в кремлевские церкви. Насыщенную цветовую гамму эмалей дополняют яркие драгоценные камни – красные рубины, зеленые изумруды, синие сапфиры.

Вместе с тем мастера второй половины XVII века продолжали широко использовать эмаль в сочетании со сканым узором. Чаще всего эта техника применялась для украшения разнообразных серебряных изделий – чаш, чарок, стаканов, окладов икон и Евангелий, панагий, – создававшихся не только кремлевскими мастерами, но и посадскими ремесленниками.

С конца XVII в. на русское ювелирное искусство оказывал заметное влияние западноевропейский стиль барокко. На русский язык термин «барокко» переводится как «причудливый». Основную роль в формировании этого стиля в русском золото-серебряном деле сыграли мастера Германии, приезжавшие в Россию на временную и постоянную работу, и изделия немецких серебряников, которые еще в XVII в. привозились в дар русским царям европейскими послами, покупались у заезжих купцов либо приобретались русскими людьми за границей. Стиль барокко нашел в ювелирном искусстве России благодатную почву для своего развития, приобретя при этом национальную окраску.

Черты барокко ощущаются в декоре потира 1687 г., подсвечниках конца XVII в., окладах Евангелий. Ярким образцом этого стиля является водосвятная чаша 1721 г. в форме вазы, украшенная пышными чеканными цветами тюльпанов на стеблях. Особым мастерством отличается стопа 1735 г. с портретами императора Петра I и его сподвижников, созданная потомственным серебряником Никитой Беляковским.

Серебряные ковши, утратив свое значение как питьевые сосуды, стали в XVIII в. царской наградой, вручавшейся «за службу» атаманам казачьих войск и «за прибыль казне» представителям купеческого сословия. Особый интерес представляет ковш 1729 г., пожалованный императором Петром II, который царствовал всего три года.

Большинство серебряных произведений первой половины XVIII в. выполнены в технике чеканки, иногда в сочетании с гравировкой и литьем. Тем интереснее чаша в ажурной филигранной сорочке, принадлежавшая опальному семейству князей Долгоруких.

С начала XVIII в. в Москве развивалось искусство миниатюрного письма по эмали. Накладные эмалевые медальоны украшали потиры, оклады Евангелий, панагии, табакерки. В жанре портретной эмалевой миниатюры успешно работали художники Оружейной палаты Григорий Мусикийский и Андрей Овсов.

В 1730–1740 гг. в моде был также стиль регентства. Для его орнаментики характерно использование переплетений с резкими изломами и элементами растительного характера. Великолепный образец этого стиля – золотой потир 1730 г., созданный по заказу императрицы Анны Иоанновны.

В середине XVIII в. в ювелирном искусстве России приобрел популярность стиль рококо. Его орнаментику составляли декоративные элементы в виде раковин и завитков, переплетенных в сложный асимметричный рисунок. Этот стиль позволил проявиться таланту многих серебряников, главным образом в Москве, где рококо особенно любили.

В витрине представлены подносные блюда работы Петра Афиногенова и Алексея Полозова, отличающиеся виртуозной чеканкой. Рукомойный кувшин и стакан – произведения выдающегося мастера Якова Масленикова. В оформлении кувшина он сумел органично сочетать художественные особенности стиля барокко и модного рококо. Прекрасное владение техникой чеканки продемонстрировал Василий Орлов, выполнивший небольшую кружку и бульотку (чайник на таганке со спиртовкой). Чайники и кофейники вошли в быт именно в это время в связи с распространением соответствующих напитков.

Мода нюхать табак послужила толчком к созданию разнообразных табакерок. В витрине представлены три роскошные табакерки. Одна из них – золотая, прямоугольная – декорирована тончайшими пластинами агата. На крышке табакерки в форме стилизованной раковины, выполненной из зеленого гелиотропа, помещена композиция в виде вазы с букетом, выложенной бриллиантами, рубинами и изумрудами. Созданную знаменитым ювелиром Иеремией Позье золотую табакерку с портретом императрицы Елизаветы Петровны украшают около восьмисот бриллиантов, два из которых весят по одному карату. 

В XVIII–XIX веках во многих городах России работали профессиональные серебряники высокого уровня, изделия которых удовлетворяли и требованиям столичных заказчиков. Во второй половине XVIII века произведениями с черневым декором славился Великий Устюг. Особой популярностью пользовались табакерки, украшенные разнообразными сюжетными композициями: мифологическими и жанровыми, «галантными сценами» с изображением дам и кавалеров. В конце столетия и в начале XIX века стали популярными изображения карт, планов и видов городов. Пользовались спросом и медные изделия, покрытые белой или цветной эмалью и инкрустированные накладками из серебряной фольги.

Крупным центром серебряного дела был Тобольск, являвшийся столицей Сибири. Его лучшие мастера выполняли заказы генерал-поручика, губернатора Дениса Ивановича Чичерина. Такие предметы украшены его гербом или вензелем, а также модными в то время композициями с театрализованными фигурками пастушек. Выбор сюжетов для составляющих комплект чайника и кофейника необычен – это сцены охоты.

Прекрасным гравером и черневого дела мастером был Сакердон Скрипицын, работавший в первой четверти XIX века в Вологде. На кастрюлях из дорожного сервиза его работы изображена Дворцовая площадь Санкт-Петербурга и виды Вологды, на стаканах – пейзажи Швейцарии. К сожалению, сервиз сохранился не полностью.

Среди произведений других центров выделяется чеканный венец с оклада иконы работы Афанасия Корытова из Ярославля, кружка с вмонтированными в нее иностранными монетами, выполненная в Казани, группа изделий киевских мастеров. Интересны карманные часы, созданные вятскими мастерами семейства Бронниковых: футляр, корпус и почти все детали механизма выточены из твердых пород дерева.

Во второй половине XVIII века параллельно с рококо стал входить в моду стиль классицизм с характерными для него более строгими формами и орнаментацией. Прежде всего он получил признание в Санкт-Петербурге. Типичным образцом этого стиля является золотое овальное блюдо, пожалованное императрицей Екатериной II князю Григорию Александровичу Потемкину. Несколько других изделий также связаны с именем императрицы. Любопытны изящные предметы из детских сервизов, которые она заказывала для своих внуков. Уникальна ее собственная работа – овальная миниатюра из папье-маше с изображением подвига Муция Сцеволы. Сюжеты из античной истории и книг Священного Писания, всевозможные аллегории были необычайно популярны в искусстве классицизма. По заказу Екатерины II выполнен еще ряд изделий. Это два золотых с бриллиантами литургических комплекта работы известных мастеров Ивара Буха и Карла Мюллера, роскошный оклад на Евангелие мастера Германа Унгера, украшенный более чем двумя тысячами драгоценных и полудрагоценных камней, а также единственный в собрании музея призовой кубок XVIII века. Его выиграл жеребец Ерюс на скачках, организованных на Донском поле в Москве в поддержку отечественных коннозаводчиков. Кубок был создан в мастерской знаменитого серебряника Алексея Раткова. В витрине представлены и другие работы этого мастера: два красивых подносных блюда, дарохранительница, оклады на Евангелия, маленькие тарели. А. Ратков был мастером-универсалом, в совершенстве владевшим всеми ювелирными техниками: чеканкой, литьем, чернью, гравировкой.

В витрине экспонируются золотые и серебряные изделия, выполненные в стиле позднего классицизма. Особую ценность представляют мемориальные вещи, которые наши предки торжественно нарекли "достопамятностями", и всегда, даже в самые трудные годы, свято берегли. В 1809 году московский золотых дел мастер Иоганн Краг создал редкий по красоте и выразительности золотой кубок, поднесенный в дар сенатору, главноначальствующему Кремлевской экспедиции, действительному тайному советнику Петру Степановичу Валуеву (1743-1814) его подчиненными 29 июня 1809 года. Кавалер орденов Святого Александра Невского, Святого Владимира I степени, он руководил Мастерской и Оружейной палатой с 1805 по 1814 гг.

Эстетические идеалы и образы античной классики во второй четверти XIX в. находят отражение во всех видах прикладного и изобразительного искусства. Мотивы листьев аканта, виноградной лозы, гирлянд, фигурные ножки-лапы характерны для этого времени. Красотой форм отличаются серебряные вазы для цветов, стояны которых выполнены в виде женских фигур, одетых в античные одежды с мягкими, свободно ниспадающими складками.

О военных походах и победах русской армии в Отечественной войне 1812 года напоминает мемориальное серебряное, золоченое блюдо, принадлежавшее генералу русской армии, атаману казачьих войск Матвею Ивановичу Платову.

С именами Александра Сергеевича Пушкина и Наталии Николаевны Гончаровой связывают два брачных венца, которыми, по преданию, их венчали в Москве в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот в 1831 году.

Особую группу произведений, связанных с Москвой и Кремлем, составляют декоративные подносные блюда. Старинный русский обычай подношения хлеба и соли по случаю коронации, торжественных встреч и юбилейных дат был причиной того, что блюда выполнялись в большом количестве. Примером могут служить два больших серебряных, густо золоченых блюда. На одном из них - накладные изображения военных атрибутов по борту и вензель императора Николая I. На другом - вензель императрицы Александры Федоровны и накладные изображения женских и детских фигур, олицетворяющих милосердие и воспитание.

Декоративно-прикладная скульптура, появившаяся еще в XVIII веке и реалистически воспроизводившая изображения людей, коснулась и серебряной скульптуры малых форм XIX столетия. Таким примером могут служить два небольших серебряных подсвечника, выполненных в Петербурге в начале XIX века. Они представляют собой литые фигурки пляшущих юноши и девушки, одетых в русские национальные костюмы, детально разработанные, моделированные легко и свободно. Исследователи предполагают, что первым, положившим начало фигуркам серии русских плясунов, был скульптор И.Т. Тимофеев, сотрудник мастерских И.П. Мартоса и И. Витали.

Ювелирные изделия первой половины XIX века отражают основные тенденции и явления в ювелирном искусстве этого времени, и многие из них имеют исключительный исторический или художественный интерес.

В самостоятельную музейную экспозицию выделены панагии второй половины XVIII века, принадлежавшие архиереям Русской Православной церкви. Их украшает россыпь драгоценных камней, среди которых предпочтение отдается сверкающему бриллианту - излюбленному камню эпохи классицизма. Особенно интересны так называемые "жалованные" панагии, которые получали представители высшего духовенства от правителей России.

Слева внизу представлена панагия, пожалованная Екатериной II митрополиту Платону. Панагия украшена бриллиантами и четырьмя крупными турмалинами. Еще две панагии митрополит Платон получил в дар от видного государственного деятеля Григория Александровича Потемкина. Одна из них - с золотой чеканной пластиной в обрамлении чередующихся алмазов и топазов - находится справа вверху витрины. Вторая - с крупным шестигранным изумрудом, в окружении аметистов и с навершием из огромного топаза – украшает центральный планшет. Здесь же представлена роскошная панагия, пожалованная Екатериной II новгородскому митрополиту Дмитрию. Ее ажурная оправа сплошь усыпана бриллиантами, а на оборотной стороне помещен эмалевый портрет императрицы.

Фирма Фаберже, основанная в 1842 г. в Санкт-Петербурге, к началу ХХ в. стала крупнейшим ювелирным предприятием Российской империи. Во главе дела стоял Петер Карл Фаберже – «ученый и образованный ювелир», художник, реставратор музейных произведений и талантливый предприниматель. Он сумел привлечь к сотрудничеству Михаила Перхина, Генрика Вигстрема, Юлия Раппопорта, Августа Хольминга, Эрика Коллина и других лучших мастеров Санкт-Петербурга, Москвы, Киева и Одессы – городов, где были открыты отделения фирмы. Через лондонский филиал продукцию Фаберже отправляли в самые отдаленные уголки мира; его клиентами были коронованные особы, титулованная, финансовая и промышленная элита Старого и Нового Света.

Предприятие Фаберже, на котором трудилось более пятисот человек, выпускало широкий ассортимент изделий – от уникальных произведений для августейших особ до массовой продукции. Вершиной творчества К. Фаберже являются пасхальные яйца с сюрпризами, созданные по заказу последних российских императоров Александра III и Николая II. Они предназначались в дар их супругам – императрицам Марии Федоровне и Александре Федоровне. Пасхальные подарки часто были приурочены к важным событиям в жизни империи и царской семьи, например, путешествию на Восток цесаревича Николая (яйцо «Память Азова») или постройке Транссибирской магистрали. Каждое яйцо делали около года и больше. Содержащиеся в них миниатюрные сюрпризы были еще и чудесами механики: так, например, миниатюрный поезд из золота и платины, заведенный золотым ключиком, проезжал несколько метров, а музыкальный механизм в яйце «Московский Кремль» до сих пор исполняет пасхальные гимны. Всего в 1885–1916 гг. было изготовлено пятьдесят подобных уникальных изделий, десять из которых представлены в Оружейной палате. Это самое большое в мире собрание пасхальных шедевров фирмы К. Фаберже – придворного ювелира русских царей.

Коллекция славится и другими мемориальными предметами, среди которых – цветок «Анютины глазки» с портретами царских детей, подаренный Николаем II супруге к десятилетию свадьбы. В витрине представлены культовые предметы, драгоценные утилитарные изделия, выполненные с виртуозной тщательностью.

В ХIХ столетии появился целый ряд крупных мастерских, фабрик и фирм по производству предметов из драгоценных металлов, ставших доступными более широким слоям населения. Русские фабриканты начали завоевывать награды на всероссийских и всемирных художественно-промышленных выставках. Первым в Европе прославился Игнатий Павлович Сазиков – владелец старейшей российской фирмы, основанной в конце ХVIII столетия его отцом. Обратившись к образам и темам отечественной истории, к формам и мотивам русской старины, он по праву стал родоначальником нового, национально-романтического направления – магистрального для серебряного дела ХIХ – начала ХХ века. Немало произведений в «оригинальном русском стиле» было создано прославленными фирмами Павла Овчинникова и Ивана Хлебникова, которые носили высокое звание поставщиков высочайшего двора. Искусные чеканщики фирмы Хлебникова виртуозно воспроизводили в серебре фактуру других материалов – дерева, лыка, ткани, создавая, например, «плетеные» корзинки с наброшенными на них «льняными» салфетками, которые современники зачастую принимали за настоящие. Большой заслугой русских фабрикантов, и прежде всего Павла Овчинникова, было возрождение и развитие эмалевого дела. Отечественные фирмы и многочисленные небольшие мастерские выпускали ковши, братины, чарки и чаши, украшенные полихромной эмалью по скани, выемчатой эмалью, трудоемкой прозрачной или оконной эмалью, светящейся как средневековый витраж. Павел Овчинников, а также фабрикант Василий Семенов вернули к жизни старинное искусство черни. В музее хранится сервиз, предметы которого декорированы узором сплетающихся черневых трав, в который искусно включали тонкие черневые гравюры с видами достопримечательностей первопрестольной златоглавой Москвы. В эпоху «исторического» ХIХ столетия, характерной чертой которого был «умный выбор», мастера-серебряники и художники обращались за вдохновением и к искусству пышного восемнадцатого столетия, создавая нарядные и прихотливые предметы в стиле неорококо, к торжественному ампиру, и к элегантному классицизму. Модный, новейший стиль модерн тоже нашел воплощение в работах московских и петербургских фирм и артелей.